Голос оборвался на полуслове, прервавшись кашлем и хрипом.

В это время Бельфегор в наушниках играл на электрогитаре, репетируя к концерту, который должен был состояться скоро в одной из колоний, когда придёт её очередь получать очередную партию благодарности. Он всегда с радостью доставал свою электрогитару, надевал рваные джинсы и играл до посинения. Поскольку Данталиан запретил ему играть в открытую в Белой Крепости, Бельфегор теперь слушал музыку в наушниках и, следовательно, не услышал, как Данталиан звал его.

Медсестра быстро поменяла пластиковый мешок, висевший у ног Данталиана, и старалась его успокоить, хотя сама не хотела идти за Бельфегором. Она подошла к одному из мужчин у двери и шепнула ему на ухо:

– Данталиан зовёт Бельфегора.

Охранник кивнул и, приподняв воротничок, сказал в микрофон:

– Второй! Зови босса! Данталиан его просит!

Тем временем Ксафан играл в одиночестве, нюхая парфюмы, которые получил в подарок от самого Сатаны. Так же он смотрел фотографии костров в интернете, испытывая дьявольское возбуждение. Ксафан прекрасно слышал, как Данталиан звал, но, так как тот не обращался к нему напрямую, он просто проигнорировал его.

Бельфегор орал в потолок, напевая мелодию. Было неясно, что звучит хуже – его голос или гитара. Офицер охраны постучал в дверь, но никто её не открыл. Он снова постучал, поочередно нажимая на ручку. Бельфегор молниеносно среагировал, направив свой револьвер на открывающуюся дверь.

– Какого чёрта?! – спросил он, заикаясь от нервов.

Охранник сглотнул слюну и шепнул:

– Данталиан!

Бельфегор снял ремень от гитары, отложил оружие и быстрым шагом побежал в сторону кабинета Данталиана, по пути стукнув рукой по двери комнаты Ксафана. Этот поступок также остался без внимания.

В комнате уже стоял врач, который только что отключил телевизор и злился, говоря медсестре, что Данталиан не должен смотреть новости: он слишком остро реагирует на всё, что происходит. Медсестра замялась, и врач нервным жестом протянул ей пульт от телевизора. Она, заикаясь, обняла его обеими руками:

– Извините! – произнесла она и выбежала из кабинета.

Бельфегор стремительно промчался по коридору и, не успев увернуться, толкнул медсестру плечом. Она, словно шар в бильярде, резко сместилась и ударилась о стену, пытаясь отдышаться и вытирая слёзы от обиды.

Бельфегор встал в дверях кабинета, одетый в футболку, рваные джинсы и кроссовки. Ему не очень хотелось говорить с Данталианом, но он всё же поправил причёску и, уверенно шагнув, вошёл в угол кабинета, где стояла штора и находилась кровать Данталиана. Он сел рядом и взял его за руку:

– Слушаю тебя, дорогой Данталиан!

Так как Данталиан в последние дни своей жизни запретил обращаться к нему его земным именем Джо, все нежно называли его Дени.

Дени открыл глаза и напрягся, пытаясь вспомнить, кто это и зачем пришёл.

– Ты меня вызывал? – спросил Бельфегор, который никак не мог избавиться на земле от облика крысы. Он продал свои рога другому дьяволу, когда находился в неадекватном состоянии. В результате его уши стали крысиными, а он сам превратился в Дардатуя – изгнанного дьявола, который не может вернуться в ад. На земле он не может стать полноценным человеком, а на небесах его никогда не примут. Единственное его развлечение – это деньги, которые он прячет повсюду, где только может.

Дени, задумавшись, произнёс:

– Не знаю, не знаю. – Затем он вдруг дёрнулся, как будто ничего не произошло, и сел на кровати, осматриваясь вокруг.

– Так, – сказал он, вздохнув. – Бельфегор! Как дела там? Что говорят по телевизору?

Бельфегор опустил голову.