– Почти. Спас кое-кого. Сделав при этом то, что врачи обычно не делают. Хотели убить, но человек, которого я спас, помог мне сбежать и сесть на этот корабль.

– Ты типа принца в изгнании? Или живая легенда, которой давно и жить-то незачем? – решил сострить Джон.

– Второе ближе, конечно, но я скорее твой персональный проводник в мир иной – хмыкнул Лойд.

Посидев еще некоторое время за работой, и потратив изрядное количество нитей, Лойд затянул последний узел и развернулся к столику с банками, ища в них что-то.

– Ты хороший парень, Джон, если перестанешь задираться. Если что нужно будет – подходи, не стесняйся… да куда же я дел эту штуку?! – возмутился он – Ааа! Вот ты где, мой ненаглядный! – сказав это, Лойд вытянул бутыль, в которой плескалась какая-то жидкость, и открыв его, подошел к Джону. Затем он щедро плеснул жидкостью на раны Джона. Тот вскочил от неожиданной боли. Раны будто горели, жжение было нестерпимым. В нос ударил едкий запах спирта. Лойд спокойно смотрел, как Джон отчаянно трет свеженаложенные швы, пытаясь унять боль, затем грустно посмотрел на бутыль.

– Ну вот, едва от бухты отошли, а уже первый раненный. Надо бы аккуратней с настоем, а то закончится быстрее, чем мы первый раз остановимся.

Сказав это, он, шумно выдохнув, приложился к бутылю, сделав пару крупных глотков.

– Но… – забывший про боль от недоумения, Джон так и остановился, немного вытянув правую руку в останавливающем жесте.

– Во-первых, я не матрос, и знать не знаю, что там и как на корабле делается. Во-вторых, попробуй меня грохнуть и вся команда после первого же нападения передохнет от кровотечения и болезней. Так что ваш «сухой закон» на меня не распространяется, у меня с капитаном отдельный договор.

– И что же в нем прописано? – спросил Джон, накидывая на себя рубаху.

– Стоять! – громко скомандовал Лойд, уже слегка нетрезвым голосом – сначала повязка, потом рубаха! Я тебя что, зря стерилиз… ну ты это, понял короче. Смотри у меня! – Лойд быстро взял со стола несколько тряпиц и быстро, почти не глядя, перевязал Джона.

– И что теперь, док? – вопросительно глядя на повязку, спросил Глоу.

– Ее не снимать, пару дней канаты не затягивать и силой не хвастаться, а то швы порвутся ко всем морским ежам. Потом повязку принесешь обратно, не вздумай выбросить. Чтоб не бездельничал, поначалу в камбузе помогать будешь нашему коку, затем палубы драить, и лишь после этого снова канаты тягать. Тут не курорт, так что не привыкай к такой халяве, это делается лишь потому, что к моменту абордажа ты должен быть целехонек. Все, не задерживай меня больше. Топай на палубу, а оттуда – в камбуз. И да, в моем контракте написано, чтобы я всегда был начеку, на случай если кто-то из вас, остолопов, решит блудодействовать со своей саблей… Ик! – Лойд весело присвистнул и расслабленной походкой пошел к своему столику, попутно напевая песню «Пьяный моряк» («Drunken sailor»).

Джон не стал более задерживать удивительно быстро захмелевшего врача и пошел по направлению к камбузу.

Дамоклов меч, который, как казалось Кристоферу, навис над ним после вызова капитаном, оказался простой мелочью – капитан просто дал несколько распоряжений об изменении курса по ходу маршрута. Выходя из каюты с легким сердцем, Кристофер мельком осмотрел происходящее на корабле действо, улыбнулся и пошел на центральную палубу, где несколько минут назад занимался обучением одного строптивого матроса. Прихватив по дороге ведро с щеткой, он приблизился к пятнам крови, которые остались после драки, засучил рукава и штанины до колен, связал хвостом соломенного цвета волосы, прихватив их лентой, которую вытянул из-за пояса и начал оттирать пятна, под сначала слегка недоуменные, а затем полные уважения взгляд Грэга, испанца с тюремной меткой на шее.