– Несомненно, виноградная лоза была дарована людям Богами. С тех самых пор на землях юга виноделие изучалось с таким трепетом, на которое только было способно человеческое сердце! Со временем, производство этого напитка стало не просто банальным сбором виноградного сока, а ни больше, ни меньше целой Наукой! Известно, что для хорошего вина используют самые спелые и сочные виноградные грозди. После сбора урожая красивые девушки мнут эти грозди своими изящными ножками, а получившийся сок виноделы сливают в специальные бочки, изготовленных только из определенных пород дерева. Именно дерево и придает вину разнообразные тонкие привкусы и ароматы ягод, фруктов или меда. Похмелье от такого вина легкое – слегка кружиться голова, ощущается сухость во рту, в редких случаях наблюдается расстройство желудка…

Олсандр хоть и слушал Олли в пол уха, но все-таки не выдержал и с отвращением скривился.

– Торговцы-подлецы не придерживаются столь строгих правил и в жажде обогащения разбавляют вино сивухой или того хуже – соком волчьих ягод или бузины. А потому и похмелье после такого гадкого напитка тяжелое…

– Умоляю, не продолжай! Заткнись ты ради Бога!

– Как видишь, друг мой Олсандр, – не желал молчать его товарищ, – мои познания в винодельческом деле глубоки и обширны, а, следовательно, я вполне могу считаться как знатоком вина, так и знатоком Винодельческого Дела. Стало быть, я могу определенно тебе заявить, что Рагнар просто обязан пойти сегодня на рынок и набить морду нерадивому торговцу-подлецу разбавившему доброе вино дурным соком!

– Олли, даже не знаю, как тебе сказать… в Хаттхалле не растут виноградники. Вчера мы пили простую бражку.

– Бражку?! – Вскричал перепуганный Олли прижимая руки к животу. Он потрясенно затих, однако надолго его не хватило, и вскоре Олсандр услышал продолжение:

– Что используется для изготовления бражки, мои познания ничтожны, но сдается, ты меня обманываешь! Пробуя вчера напиток, я явственно чувствовал вкус ягод…

– Гы-гы! – Обидно заржал Олсандр. – Да… мы с Рагнаром были просто потрясены и высоко оценили твою дегустацию третьего кувшина!

Уши у Олли покраснели, и он обиженно засопел.

Тем временем они подошли к замку, прошли ворота и многочисленную охрану. Вот мост, вот ступеньки и знакомая дверь. Он вошел в большой зал с непонятным трепетом. Здесь тоже ничего не изменилось. Даже скатерть, покрывавшая длинный дубовый стол, как показалось Олсандру, была той же самой, что и в детстве. Глубоко вздохнув, мужчина прошел через помещение уверенным шагом и резко остановился в нескольких шагах от трона отца.

Он разглядывал его с нескрываемой ненавистью и любопытством. Торкел сильно сдал за эти годы. Его темные, как ночь глаза, некогда горевшие диким пламенем, поблекли и выцвели. Густые черные волосы покрылись сединой и заметно поредели, открывая большие проплешины на висках и затылке. Конунг сидел на высоком пьедестале, сильно ссутулившись, и зябко кутался в успевший истрепаться за много лет плащ из меха белого волка.

Старшие братья – Олаф и Одрхн вальяжно развалившись в удобных креслах за спиной у отца и злобно переговаривались друг с другом. Младшие братья – Давен и Гуннар стояли, молча, у окна, и недовольно хмурясь, томились в ожидании.

– Ну и ну! – Изумился моряк. – Этого человека боится Хаттхалла и все близлежащие земли и города! Его любви и внимания мне так хотелось заслужить в детстве! От одного взгляда на этого человека у меня от страха дрожали коленки! От него я не смог защитить брата и мать!

Вначале мужчины с непониманием таращились на Олсандра, а потом изумление и даже страх перекосил их лица так, что Олсандр едва сдержался, чтобы в голос не расхохотаться. Затянувшееся молчанье прервал радостный возглас: