Лаила была права! У Дарэнда есть свой алтарь и свой Бог, который оставался безучастным, как будто требовал новой жертвы, кроме той, которую успел получить. Впрочем, Дарэнд не считал своего Бога кровожадным. Просто была причина, мешавшая их взаимопониманию. И эта причина скрывалась не в его Боге, а в нём самом.

Как бы то ни было, Лаила растормошила своего мальчика. Он вместе с Барди спустился в Подземелье, где Дарэнд заимел свой алтарь и своего Бога в виде каменного Глаза. Чего они ждали на этот раз?

Глаз, съехавший по скале до уровня человеческого роста, на том же месте и оставался. Было очевидно, что «лепнина» отреагировала на его присутствие. Дарэнд вновь ощутил направленное на него притяжение. Но, судя по «каменному виду» божества, ему продолжало не хватать какой-то малости, чтобы оно проявило к нему не только интерес, но и желание начать с ним общение.

Отпустив руку приятеля, Дарэнд встал напротив Глаза. Если его молчаливое обращение называть молитвой, то да, он молился! Он умолял неизвестно кого, возможно Судьбу или Провидение, заступиться за «пришельца». Катастрофа в Башне разрушила хрупкую связь между мирами. Между ним и Эльцэтрой. Его объявили врагом, хотя до страшной трагедии он никогда им не был.

Огромное Подземелье переливалось синими огнями. Закручиваясь спиралью, синие языки холодного пламени поднимались к яркому Созвездию, напоминавшему человеческий глаз. А тяжелое каменное Око, вдруг ставшее его божеством, его не замечало.

– Я один! – Молитва продолжалась. – Я принял этот мир таким, какой он есть. Я нашел в себе силы смириться. И вот всё рухнуло! Если ты есть, помоги мне, помоги! Освободи меня от гнета Судьбы.

Прежде Дарэнд не взывал с таким пафосом и болью одновременно. В этот раз мощная волна переживаний довела его до грани, за которой последовало бы безумие, если бы не порция космической энергии, поглощённой им накануне. Правда Дарэнд не сознавал этого, лишь чувствовал, как кипит мозг, тогда как разум продолжал оставаться холодным.

И вдруг каменное веко вздрогнуло! С натугой поползло вверх, открывая зрачок. Вовсе не пустой, как окаменевшая лепнина. Напротив! Вспыхнув, он обрушил животворящее пламя на воспаленный мозг стоявшего перед ним юноши, укрепляя пошатнувшуюся в нём внутреннюю опору.

А что дальше? Дальше вновь ничего не последовало. Тяжелое веко вернулось на прежнее место. Контакт с «божеством» на этом завершился. Разочарованные друзья, казалось бы, снова вернулись ни с чем. Но это было не так. Дарэнд уверовал в своего «Бога».

После трагедии в Башне Барди переселился к приятелю, но прошел мимо его комнаты. Зеугу нездоровилось, и юноши по очереди дежурили у его постели. В тот день сиделкой был Барди.

Толкнув дверь, Дарэнд дошёл до ложа, не раздеваясь, рухнул на бархатное покрывало и застонал.

Верить в огненное чудо могла только Лаила. А Око вовсе не чудо, не «Бог», а реальность, которая ему не поддавалась. Ему явно чего-то недоставало. Каких-то качеств тела или души, которые не развились, потому что были не востребованы.

Дарэнд заставил себя подняться. Вышел на балкон. Крепко держась за перила, он невидящим взором уставился в черное небо. Лейдэра умела летать. А он, ее сын? Мог ли он вот прямо сейчас это проверить? Не мог! Вот в чем правда: он никогда не чувствовал себя Огненным Богом, и был почти такой же, как все эльцэтриане. Дарэнд уже собрался возвращаться, как в дальнем конце балкона, куда выходили апартаменты Лаилы, увидел одетую в светлое платье женщину. Лаила? Нет, Кэла!

Глава 3. В Тиоль к Огненному Богу

Личный самолет Керга приземлился в столичном аэропорту ранним вечером. Самолет находился в воздухе семь часов, и Кэла устала.