У Рива из Джентел Хиллс был самый большой и впечатляющий шатер на рынке. Без сомнений, за годы, прошедшие после гражданской войны в Тир-на-Ног, гном неплохо заработал.

Шатер Рива стоял в центре маленького рынка, и все вокруг него было застроено. Данте нравился рынок. Он был полон странных и удивительных вещей со всех миров. Данте даже нравилось чувствовать грязь под ногами. Местность здесь радикально отличалась от его дома и была ближе к Тир-на-Ног. Именно этот мир оказался пуст, когда Бек и Киан сбежали из родных земель. Вампиры использовали мир беженцев как место для охоты и разведения скота.

Здесь не было смога. Солнце светило ярко, и все было открыто и просторно. Дома же все было тесно и замкнуто. Иногда солнце не проникало сквозь облака загрязнений, которые висели почти над землей. Именно поэтому большинство вампиров, которые могли себе это позволить, никогда не покидали своих многоэтажных домов.

Данте поправил капюшон куртки, чтобы прикрыть бледную кожу. В мирах Фейри солнце светило сильнее. Солнцезащитные очки Данте уже приспособились к свету. Наниты в его одежде быстро адаптировались, чтобы поддерживать температуру в оптимальном диапазоне и не дать Данте обжечься ультрафиолетовым светом.

Но каково ходить без одежды под солнечными лучами? Каково бездельничать, не обременяя себя одеждой, когда тепло солнца ласкает кожу? Данте никогда никому не скажет, но именно это привлекло его к проекту создания солнцезащитного крема. Дело было не в деньгах, которые они могли заработать. Это была возможность испытать то, чего он никогда раньше не испытывал.

– Что ты задумал, брат? – спросил Киан, пропустив вперед Бека и Мег.

Данте надеялся, что изобразил удивленную невинность. Киан был прав. Он знал его слишком хорошо.

– Просто захотел пойти с вами. Это может быть опасно. Никогда не знаешь наверняка. Вам с Беком может понадобиться поддержка.

– Ага, королю-воину требуется подкрепление. – закатил глаза Киан. – Он не только величайший воин среди Благих за тысячу лет, но и Повелитель бурь. Думаю, он справится с одной маленькой женщиной. А теперь выкладывай, кузен… Что случилось вчера у вас с отцом? Не лги. Я знаю это выражение лица моего дяди. Я видел его, когда десять лет назад он застукал меня и Бека со своей личной секретаршей.

Для Данте это было новостью. Как он пропустил эту сплетню?

– Вы двое и Хелена? Серьезно? Почему я об этом не знал? Она на двадцать лет старше вас!

– Она была очень опытной. – похотливо улыбнулся Киан. – Мы были просто юнцами, которые хотели кое-чему научиться. Это был прекрасный день, за который нам надрали задницы. Вчера вечером у дяди Дона был именно такой взгляд. Что происходит?

Данте пожал плечами, когда они проходили мимо гоблина-торговца, торгующего всевозможными диковинными товарами.

– Он немного расстроился. Думает, что в прессе о телешоу пойдет дурная слава.

– Да, я читал об этом утром. Мегги любит смотреть телешоу, когда гостит здесь. Кажется, в одном из них тебя назвали «Засранцем года», – подтвердил Киан. – Никогда бы не подумал, что серьезные журналисты станут использовать этот термин, но, похоже, они остались им довольны.

– Глупая пресса. – Она не давала Данте спуску. Папарацци только и ждали, чтобы запечатлеть его промахи для всеобщего обозрения. – Что им от меня нужно? Многие из этих участниц мне даже не нравились. Большинство из них не искали себе пару. Они мечтали стать звездами шоу-бизнеса. То есть надо было попросить одну из участниц выйти за меня замуж, чтобы не выглядеть придурком, а потом порвать с ней?

– Может, тебе вообще не стоило идти на шоу, – сказал Киан с чувством, от которого у Данте заныли клыки. – С трудом верится, что ты всерьез планировал найти жену среди двадцати дам, настолько отчаявшихся, что готовы были делить одного мужчину.