Ей потребовалось мгновение, чтобы подобрать слова.

– Я обязана была прийти.

Он стоял так близко. Его шея и плечо были травмированы, из ран сочилась кровь. Какая-то часть ее души хотела отступить, но увидеть его таким было важно. Бек был воином, а не тем, кто сбрасывал бомбу с высоты или нажимал кнопку за много миль. Он сражался в ближнем бою и всегда рисковал жизнью. Он был рыцарем, и она вдруг почувствовала себя его дамой. Бек намеревался все разрушить, но Меган остановила его.

Это было пьянящее чувство.

Бек издал глубокое рычание, а затем прижался губами к ее губам. Мир исчез. Где-то на задворках сознания она понимала, что другие наблюдали за ними. Она даже слышала, как диктор объявил исход боя в пользу Бека. Толпа зааплодировала, а затем Мег услышала что-то о публичной демонстрации сексуальной совместимости, но язык Бека уже проник внутрь ее рта. Бек держал ее голову так, как ему было удобно, и Мег была восхитительно бессильна перед его натиском. Ее кожу покалывало везде, где она соприкасалась с его кожей. Бек крепко прижал Меган к себе, позволяя ей ощутить его желание. Длинный и большой пенис уткнулся ей в живот. Мег обнаружила, что беспомощно извивается в мужских руках.

Даже когда Бек напирал на нее всем телом, она чувствовала, как его разум играл на границах ее сознания. Как будто в ее разуме были ворота, и Бек, подобно мародеру, хотел пробраться внутрь. Это была та самая связь, которую она чувствовала и которая могла вызвать привыкание. Мег расслабилась и отбросила все мысли о том, чтобы не пускать Бека внутрь.

Она была совершенно ошеломлена.

Безумие. Оно грозило завладеть Беком. Столько ярости, и ей внезапно нашелся выход. Она хлынула в разум Меган. На секунду девушка едва ею не захлебнулась, но инстинкт взял верх. Странно, но она могла выбросить эту ярость из головы. Как будто являлась фильтром. Ярость захлестнула Меган, но она смогла удержать свою душу в стороне. В Беке было столько гнева, он был точно вулкан, который почти переполнился. Именно этого Данте и боялся. Поэтому переживал, что они будут вынуждены усыпить Бека.

Он целовал ее, пока его ярость переходила из его сознания в ее, а затем, как в кране, воду в котором переключили с холодной на горячую, эту ярость сменило желание. Оно пронеслось по ее телу, как лесной пожар, и на этот раз Мег не пыталась его отфильтровать. Она хотела этого чувства. Оно решительно отличалось от всего, что она испытывала раньше. Это было не сладкое, медленное возбуждение, которое обычно ни к чему не приводило. Это была пылающая агрессия, которая, как она знала, закончится доминирующим, всепоглощающим удовольствием.

Это желание нельзя было отрицать, и Мег могла разделить его с Беком. Нечто глубокое и интимное. То, чего она никогда не ощущала прежде.

Она вздохнула и отдалась Бэку, когда поняла, что чувствует его возбуждение. Он хотел ее, нуждался в ней. Это было отчаяние. Он изголодался по Мег, и все женское в ней требовало его накормить.

Мег крепче обхватила его руками, наслаждаясь твердыми мускулами. Бек проскользнул рукой в лиф ее халата и обхватил грудь. Большим пальцем провел по соску, и Мег вскрикнула от прикосновения, прижавшись к губам Бека. Он был горячим на ощупь.

– Тебя так приятно трогать. – Голос Бека казался низким рычанием, в нем было что-то почти наркотическое.

Ее руки потянулись к подолу халата. Мег чувствовала, что ему было бы приятно увидеть ее. Он хотел смотреть на ее грудь и лоно. Он жаждал раздеть Меган догола и заниматься любовью до тех пор, пока она не забудет то время, когда Бека внутри нее не было. Мег не слышала его слов, но в ней зародилось намерение. Она начала стягивать с себя халат, однако Бек остановил ее. На его лице отразилось ярое чувство собственничества. Тонкая грань безумия все еще сохранялась, пытаясь взять над Беком верх.