Вампиры были быстры. Они быстро говорили, а двигались при необходимости еще быстрее. Сражаясь с вампиром, было важнее полагаться на инстинкты, нежели на зрение. Иногда вампир двигался стремительнее, чем мог уследить глаз. Все сводилось к тому, чтобы предугадать следующий шаг. Вампиры были очень логичными существами. Они тренировались и старались делать все по правилам. Именно поэтому Данте было трудно вписаться в их коллектив. Данте мыслил более творчески.

В данном случае рабская преданность вампиров методам тренировок пришлась как нельзя кстати.

Бек мысленно пронумеровал их от одного до пятнадцати. Восьмой упал прямо на второго через круг, который вампиры образовали. Оба с трудом поднимались на ноги. Это дало Беку возможность сосредоточиться на следующем нападении. Оно должно было исходить от двенадцатого и пятого.

Он сделал выпад мечом, попав двенадцатому в живот, и с идеальной точностью нанес удар ногой, отбросив пятого назад. Затем слегка развернулся, чтобы таким же образом поразить десятого и третьего.

Инстинкт взял верх, когда меч обагрился кровью. Бек больше не думал ни о Мег, ни о Данте, ни даже о Киане. Они с мечом двигались в совершенной гармонии. Клинок стал продолжением его существа. Бек расслабился, полагаясь на слух, благодаря которому определял порядок, в котором вампиры будут атаковать. Он двигался, пока те разыгрывали сценарий, а его меч находил опору в их сильных телах.

Каждый раз, когда Беккет вонзал меч в вампира, его голод рос. Он жаждал убивать. Протрубил рог, объявляя конец боя. Это был назойливый звук. Нежелательный.

Бек глубоко вздохнул, борясь с желанием наброситься на гномов, когда те выбежали на поле, чтобы оттащить раненых участников, умоляющих о пощаде. Ему захотелось проткнуть маленьких человечков.

«Они бы хорошо смотрелись на мече», – прошептал темный голос в голове. И сами были бы в этом виноваты. Они вступили на его поле боя. И должны ожидать смерти. Гномы утаскивали вампиров прежде, чем он успевал их прикончить. Это было его право. Бек повернулся, чтобы поднять меч и расправиться с незваными гостями, но тут его остановило выражение лица Мег.

Она стояла бледная, вцепившись пальцами в перила. Он чувствовал ее беспокойство. Она волновалась за него. Она не должна была волноваться. Мег должна была бояться его.

Этого оказалось достаточно, чтобы вывести его из состояния надвигающейся ярости. Мег никогда не придет к нему, если увидит, каким животным он может быть. Нельзя было этого допустить. Бек сглотнул, когда прозвучал сигнал рога и битва началась заново.

На этот раз оставшиеся вампиры не стали ждать. Все восемь сразу же бросились на него. От неожиданности Бек отшатнулся назад. Несмотря на то, что он упал спиной на песок, его охватила радость. Он любил хорошую драку. До сих пор сражение было заученным. Теперь же его слегка вывели из равновесия, что дало ему свободу.

Большой вампир с клыками и когтями прыгнул на Бека сверху. Острые когти вонзились в левое плечо, вызвав боль. Потекла кровь, что сведет вампиров с ума. Бек боялся хаоса, и теперь он его получит. Оттолкнувшись ногой, Бек отбросил вампира в сторону, взмахнув мечом как раз вовремя, чтобы пронзить следующего вампира, который на него прыгнул.

Сила тяжести потянула вампира вниз, и Бек заметил, что его цель была идеальной. Когда вампир опустился на меч, железо древнего оружия пронзило его сердце – один из двух верных способов убить вампира. Вампиры были крепки, как гвозди, но уязвимы, когда дело касалось их сердец. Даже незначительное ранение в сердце обычно убивало их. Другим надежным способом было обезглавливание. Бек откатился так быстро, как только мог, зная, что последует дальше. Вампиры не умирали тихо. Они как бы взрывались.