– А ты и вправду боксер? – спросила при первой встрече Маша и недоверчиво оглядела его с ног до головы.

– Есть маленько, – угрюмо буркнул Вася.

– А и впрямь, маленько, – отчего-то умилилась Маша. – Я-то все думала, боксеры – это такие парни здоровенные. А ты совсем другой. Боксерчик… Васечка.

Вот и прозвучало прозвище, мамой в раннем детстве придуманное, и Вася, поначалу обидевшись, тут же дурные эмоции отмел, решив, что многие женщины похожи, а если Маша окажется, как мама, то это совсем не худший вариант.

Маша и вправду была чем-то похожа на маму, с ходу начав Бабыкина опекать, – постоянно подкармливала его своими нескончаемыми и очень вкусными пирогами, стирала, гладила ему рубашки и прочую заботу проявляла. Причем получалось у нее это как-то на удивление естественно – так, что не чувствовал Вася своей обременительности и зависимости. Он, правда, тоже помогал Маше чем мог (по части домашнего быта Гамлет не перетруждался), а особенно хорошо получалось у него с детьми Тасунянов, мальчишками пяти и шести лет, которые на удивление быстро прилепились к Васе и считали его своим приятелем.

Вот и в тот день, когда приехал Паша Кисин, жена Гамлета заботу проявила. Паша объявился совершенно неожиданно, уже после обеда (а питался персонал в пансионатской столовой, где готовили весьма прилично, потому и снедью своей Васе обзаводиться было без надобности), и Маша, прознав про визитера, принесла домашнего борща с неизменными пирогами.

– Хорошо устроился, – одобрил Паша. – И бабенка справная…

Он причмокнул губами, многозначительно подмигнул, но Вася тему не поддержал, ответил коротко и недовольно:

– Ты это брось. Она жена директора и вообще не такая…

– Ну-ну, – хмыкнул Кисин, – все они не такие… До поры.

Очень это Васе не понравилось, хотя и не удивило. Сам Кисин Васе тоже не нравился, а его появление как раз удивило.

Отродясь не были они приятелями – просто знакомыми и то, что называется, шапочными. Первый раз встретились года четыре назад, на соревнованиях в Самаре. Бабыкин выступил средненько, а Кисин и вовсе не выступал – тусовался с непонятной целью, но довольно активно. После соревнований пересеклись они в общей компании, куда затащил Васю парень, с которым вместе жили в комнате. Собрались человек двадцать, сплошь мужики, и разговоры были мужские – все больше о боксе, результатах, судействе и немного о женщинах. Вася помалкивал, потому как результатами похвалиться не мог да и женщинами тоже. Ясное дело, выпивали – расслаблялись после жарких боев и сухого закона соревнований. Но Бабыкин тут из компании выбивался – не пил он спиртное, и не потому, что держал себя в узде, а потому, что попросту не любил.

Может, если бы не эта причуда, Кисин на Васю и внимания бы не обратил. Однако же глазом зацепился, сам подошел и принялся всякие разговоры разговаривать – о том, о сем, а все больше о сегодняшней Васиной жизни и планах на будущее. Несмотря на то что по возрасту Кисин Бабыкину чуть ли не в отцы годился, попросил называть себя просто по имени – без церемоний. Ничего особо примечательного своему новому знакомцу Бабыкин поведать не мог, тот же принялся перед Васей пальцы гнуть и всячески поучать, причем постоянно подчеркивая как существенную разницу в возрасте, так и статус столичного жителя, – будто само по себе это давало Паше особые преимущества. Васе, понятно, такой расклад не понравился, и он постарался от общения отделаться, что ему удалось не без труда. Напоследок Кисин истребовал все-таки телефон Бабыкина, и он дал – но не мобильный, а домашний. Свои координаты Паша не оставил, впрочем, Вася и не просил.