– Мои воспитанники, в открытую, говорят, что собираются стать такими же способными как Лешарп, – заявил как-то один из наставников, которого звали Гурдиен.

– И что же в этом плохого? – спросил Талимир.

– Плохого в том, столько же, ваша милость, сколько и хорошего, – не замедлил с ответом Гурдиен. – Ведь что бы стать таким как он, они изволят вести себя так же. А это подразумевает постоянные прогулки по лесу, и походы по деревням.

Талимир едва заметно улыбнулся.

– Я считаю – продолжал Гурдиен. – Что Лешарп показывает не лучший пример для детей, и его следует ограничить в перемещениях по острову. В конце концов, я не совсем понимаю, почему ему дозволено больше чем другим.

– Почему вы считаете, что Лешарпу дозволено больше? – спросил Талимир, холодно глядя на Гурдиена.

– Пусть ваша милость меня извинит, если я позволил себе лишнего, – учтиво начал Гурдиен. – Но если я не ошибаюсь, то другие ваши подопечные не обладают такой свободой в перемещении.

– Вы ошибаетесь, – спокойно ответил архимаг. – Все мои подопечные, вольны гулять столько, сколько захотят.

– Как же так? – не поверил магистр. – Я не видел что бы кто-то другой из вашей группы, прогуливался во время занятий. Извините за прямоту, ваша милость.

– Я не обязан отчитываться перед вами, касательно моих способов воспитания, – так же спокойно начал отвечать Талимир. – Но учитывая то, как вы сильно возбудились, уважаемый коллега, я считаю свои долгом вас успокоить.

Присутствующие, улыбками оценили вступительную речь архимага.

– Мои подопечные, – продолжал он, – могут прогуливать занятия. Они могут делать, всё что захотят, лишь бы это не сказывалось на их успеваемости. Если мой ученик считает что ему лучше сегодня погулять, – он идет гулять. Если хочет развлечься с женщиной – я не стану удерживать его. Для меня главное создать комфортные условия для обучения, потому что уровень моих подопечных отличается от уровня ваших. Мои ребята, – Талимир сделал паузу. – Уже не дети, не смотря на их юный возраст. И к ним уже нельзя применить то, что применяется по отношению к вашим, детям. А если мои подопечные начнут лениться и злоупотреблять предоставленными условиями, они очень быстро перейдут под опеку другого мастера, и они это прекрасно понимаю, и потому, прогуливают занятия лишь тогда, когда действительно чувствуют в этом необходимость. В конце концов, они практикуют искусство самоконтроля и самопознания, и умение определить свою потребность, является так же неотъемлемой частью этих направлений. Я знаю, что они являются хорошими специалистами в данных областях, и потому, доверяю их чувствам и самонаблюдениям. Такова моя программа обучения, и вносить в неё какие-либо изменения, я, пока, не собираюсь.

– Тем более, когда речь идёт о Лешарпе, – добавил к сказанному другой, более старый магистр, который был не столько учителем, сколько хранителем библиотечных ценностей.

– Как понимать ваше дополнение, – нахмурился Талимир, но в голосе его прозвучали нотки праздного любопытства.

– Его способности очень велики, – невозмутимо ответил старик. – И ограничиться простым запретом, будет просто смешно.

– Что вы такое говорите? – возмутился Гурдиен. – Как запреты Лазурного замка могут быть кому-то смешными? Если только этот ваш Лешарп совсем не чтит порядок, что был установлен в этом замке много лет назад?

– Чтит, – ответил старый библиотекарь, – Но свои интересы ставит выше него.

– Мне кажется, что ваше убеждение, подкрепляется лишь неспособностью обуздать этого наглеца, – язвительно сказал Гурдиен. – Таким образом, вы говорите, что будь он вашим подопечным, вы бы с ним не совладали?