Сейчас нужно вернуться назад и попробовать зайти в квартал с другой стороны. Там тоже длинный дом. Я обхожу и его… Что это? Я не верю своим глазам! Я вижу её! Она здесь, прямо передо мной! Огромная и величественная красавица, тонкой стрелой уходящая в небо! Это невероятно! Всё это время я находился в десяти или двадцати метрах, и не видел её! Я увидел её потому, что она сама разрешила мне увидеть себя! Теперь уже нет никаких сомнений. Заметить эту церковь не может кто попало, просто так, мимоходом. Она открывается только тем, кто стремится к ней, кто ищет её, кто верит ей…

Я уже вижу главный вход, над которым находится икона Божьей Матери, и открытую калитку…, и я захожу!

***

Отец Алексей с трудом открыл заржавевший замок на воротах. Створки отворились, издав протяжный тоскливый вой. Вот он, тот самый тоннель. Здесь его начало. Я поразился масштабу и качеству прокладки тоннеля. Высота не менее трёх метров. Стены и потолок вымощены красным кирпичом, пол выложен брусчаткой. Ширина тоннеля такая, что по нему запросто может проехать легковой автомобиль.

Батюшка вновь включил фонарь, луч света прорезался сквозь темноту каменного коридора и пропал где-то далеко-далеко вне пределов видимости.

– Пойдёмте? – пригласительным тоном сказал отец Алексей и сам первый направился в тоннель.

Я тоже вытащил из-за пазухи свой фонарь, ещё раз оглядел сводчатый вход, а затем, не колебаясь, последовал за священником.

«Странно, почему он так уверенно ведёт меня? – промелькнуло у меня в голове. – Не задаёт никаких вопросов, ничего не рассказывает. Точно знает, что пришёл я сюда не на обычную экскурсию.»

Мы прошли метров сто. Судя по тому, как легко было идти, я понял, что тоннель идёт под уклон и мы спускаемся всё ниже и ниже. Электрическое освещение в тоннеле проложено не было, так что здесь приходилось рассчитывать только на надёжность наших фонарей. С левой стороны я увидел боковое ответвление. Такая же полукруглая арка с деревянной дверью. А чуть поодаль ещё одна арка, в два раза больше, но она вся завалена камнями. Наверное, там раньше были ворота. Здесь отец Алексей остановился, открыл дверь, и мы вошли в следующее помещение. Я остановился в изумлении. Огромный зал, по которому в два ряда стоят огромные каменные ящики. Я не сразу понял, что это такое. И только когда на самом ближайшем я увидел выбитое имя человека, я понял… Это же саркофаги! Я непонимающе оглянулся на отца Алексея. Тот, увидев мою тревогу, смутился и без лишних вопросов начал объяснять:

– Простите, что сразу не предупредил вас! Это усыпальница. Здесь покоятся останки монахов. В начале семидесятых, когда начали сносить монастырь, разорили и монастырское кладбище. Гробы вместе с останками выкапывали экскаваторами, потом свозили в крематорий. Но были и люди, которые не могли спокойно смотреть на такое надругательство. Несколько священников из храма в Аксиньино, братья-монахи из московских монастырей, да просто верующие люди сохранили немногие уцелевшие останки и спрятали их здесь, под землёй, вот в этой усыпальнице. А раньше здесь было помещение для экипажей. На них ездили по этому тоннелю.

Теперь мне стало ясно, зачем такая ширина тоннеля и каменный пол. Чтоб могла проехать карета с лошадьми.

Я посветил фонарём вглубь усыпальницы. Самый последний саркофаг был открыт. Каменная крышка валялась тут же рядом.

– Отец Алексей, а почему та гробница открыта? – спросил я.

Батюшка и я подошли поближе, заглянули внутрь. Саркофаг был пуст.

– Вы знаете, Александр, я сразу понял, зачем вы пришли! – тихо произнёс отец Алексей. – Вы ведь хотите увидеть Её?