– Ты с ума сошла? Зачем?

– Мне кажется, Макс жив.

Произнесённые вслух слова звучали ещё бредовее, чем в её голове. Никита побледнел.

– С чего ты взяла? Это не имеет ни малейшего смысла. Опомнись, Света. Что ты творишь?

– Я получила письмо. Не знаю, кто его написал, но этот человек сообщил, что мой муж жив. Я должна проверить!

– О боже! А если у тебя попросят денег? Заплатишь? Это мошенники, Света, не будь дурой!

– Спасибо за заботу. Когда вернусь, не знаю.

– Подумай сама. Если бы всё было правдой, Макс давно вернулся бы домой.

– В этом я и хочу разобраться.

– А Алина?

– Я отвезу её к маме. Пока.

Не видя ничего вокруг, Света пошла на выход, но Никита догнал её в коридоре, больно схватил за предплечье и, шаря бешеными глазами по её лицу и губам, взмолился, даже не пытаясь совладать с собой:

– Ты не найдёшь его, но я прошу: будь на связи. Если тебе или Алине что-то понадобится, дай знать. Я буду ждать тебя. Только вернись.

Когда Света скрылась за дверью, Никита схватил телефон, быстро набрал номер и, дождавшись ответа, заговорил:

– Она едет в Казахстан. Искать Макса. Я не смог её удержать.

На том конце без паузы раздался недрогнувший голос:

– Что случилось?

– Кто-то послал ей сообщение о том, что Макс жив. Кто это мог быть?

– Не знаю, но узнать не помешает.

– Что теперь делать? Вдруг…

– Не будет никакого вдруг. Я что-нибудь придумаю. Мы уедем. Расслабься, она никого не найдёт. Но спасибо, что предупредил.

Никита нажал на отбой, рухнул в офисное кресло и закрыл лицо руками, готовый завыть от ужаса и тоски.

Алина никогда не летала на самолётах, поэтому всё вокруг вызывало у неё интерес. Девочка рано начала говорить, а когда пошла в детский сад, кажется, и вовсе перестала замолкать. Слова так и лились наружу. Света вдумчиво и подробно отвечала на каждую реплику – это помогало отвлечься и не думать о предстоящей встрече с матерью.

Последний раз они виделись, когда Алине исполнилось год. Мама не раз предлагала им переехать к ней, но Света отказывалась. Как бы ни было трудно с маленьким ребёнком, она боялась оставлять квартиру пустой и безжизненной. Вдруг Макс вернётся, а здесь никого нет? Этой мыслью она ни с кем не делилась, понимая, насколько малы шансы. Но ведь его тело так и не нашли… Света давно официально числилась вдовой, вот только совершенно этого не чувствовала. Сначала убеждала себя, что Макс жив, потом – не в силах принять неизбежное – просто запретила себе думать о будущем. Она полностью сосредоточилась на дочери: её улыбки, смех, даже капризы стали единственным настоящим счастьем, всё остальное не имело значения.

На банковском счёте было достаточно денег – тех, что они собирались потратить на покупку земли и строительство дома, да и магазин приносил неплохую прибыль, так что финансовых проблем у Светы не было. Она продолжала работать из дома, часто брала Алину с собой на склад. Никита приходил в гости, развлекал их с дочерью, как мог. Иногда она жалела, что у неё нет настоящей подруги, с которой можно было поговорить по душам, пьяно порыдать, поболтать о мужиках, шмотках и косметике. Всё её общение сводилось к разговорам с молодыми мамочками во время прогулки с коляской вокруг дома и на детской площадке. Каждый день они обсуждали одно и то же: марки подгузников, режущиеся зубки, первые шаги, детские болячки, развивающие игрушки.

Однажды Света выбралась на встречу одногруппников. На берегу Обского водохранилища, окутанная дымом костра, окружённая знакомыми весёлыми лицами, она снова превратилась в беззаботную студентку, у которой впереди целая жизнь. Полная азарта и яростной решимости покончить с собственным затворничеством, Света легко ответила на ухаживания только что пережившего развод красавчика Костика и незаметно для себя оказалась с ним в тёмном пустом деревянном домике с узкой кроватью. «Это так легко. И совсем не страшно», – подумала Света, одеваясь после быстрого бурного секса. На берегу разгорались страсти. Подвыпившие девушки решили купаться нагишом, парни с энтузиазмом поддерживали идею. И тогда Света, ни с кем не прощаясь и радуясь, что Костик уже завтра вернётся в Питер, а значит, не позвонит и не напишет, вызвала такси и поехала домой, к дочери. Ничего не изменилось, пустота вернулась и снова затянула душу унылым, бесцветным покровом.