Глаза мелькнули вдалеке, и мальчик бросился за ними, прокладывая путь меж еловых стволов.

– Погоди!

Хока не отвечал. Кутыптэ осмотрелся – глаза пропали. Он снова остался один среди стволов, среди ночи, в кромешной тишине.

– Хока? – позвал он.

Сверху донёсся негромкий кашель. Зелёные глаза теперь выглядывали из дупла над головой Кутыптэ и сделались грустными.

– Люди на севере рубят и жгут лес. Делают Хоке больно, – шепнул он. – Приложи ухо к стволу.

Кутыптэ нерешительно шелохнулся. Он опустил мешок с припасами под ноги и коснулся ухом шероховатого ствола ближайшей ели. Кора дерева была колкой и холодной, но едва ухо привыкло к шершавой поверхности, изнутри послышались удары топора, крики работников, хруст веток и треск древесины.

– Хока не противится, когда люди рубят лес, чтобы построить жилище и обогреть себя. Но люди на севере рубят лес, чтобы его не было. Не было Хоки.

– Зачем они это делают?

Хока горько вздохнул:

– Боятся.

– Тебя?

– Гыр-Пыбру. Гыр-Пыбра питает свои силы в лесу.

Кутыптэ отпрянул.

– Так ты помогаешь ей?

– Хока всем помогает. Хока – дом для всех. Хока всем друг. А теперь Хоке больно.

Кутыптэ заморгал и потёр рукавицей лоб.

– Тогда почему… почему ты просто не попросишь Гыр-Пыбру помочь?

– Это не дело Хоки. Это дело людей.

Глаза погасли.

– Стой! – крикнул Кутыптэ. – Подожди, не уходи! Я могу помочь!

Стало тихо. С соседней ветки осыпался снег. В этой тишине прозвучало удивлённое:

– Ты?

– Да!

Всё снова стихло. Послышались шорохи, точно кто-то шлёпал ладонью по сухой листве. Это был смех Хоки.

– Ты очень мал! Тебя никто не послушает!

– Почему?

– Хока видел много людей и знает, что большие люди не всегда слушают больших. Что уж говорить про тебя, такого маленького!

Кутыптэ насупился.

– Ничего я не маленький! Вот сестра – маленькая.

Сказал так и загрустил.

– Ты проявил доброту, – с теплотой, насколько позволял трескучий голос, сказал Хока. – И никогда не обижал мой лес. Не каждый бы на твоём месте вызвался помочь.

Кутыптэ поднял голову туда, откуда звучали эти слова, но ничего не увидел. Ни движения, ни зелёных глаз.

– Мне тоже нужна помощь, – сказал он, не зная, в какой стороне искать взгляд Хоки.

– Берегись того, чьё лицо красно, – прозвучал невидимый шёпот. – А пока спи. Разведи огонь и спи.

Голос стих.

Рядом с Кутыптэ из пушистых еловых ветвей высыпалась охапка хвороста. Не мешкая, Кутыптэ достал огниво и застучал камушками, чтобы высечь искру.

– Хока, – позвал он тихо, – я, правда, хочу помочь. Ты только скажи, как.

Ответа не было. Кутыптэ вздохнул и принялся раздувать огонёк.

– И как мне узнать, где поджидает краснолицый?.. И сестру где искать?

Вдалеке звучал протяжный вой. Кутыптэ съёжился и осмотрелся.

– Волки! А если они найдут меня?!

В тот же миг над головой Кутыптэ зашептались еловые ветви. Заволновались, зашевелились и опустились ниже, до самой земли. Склонились со всех сторон, защищая от неустанного ветра и летящего снега. Только в той части, где Кутыптэ возился с огнём, ветви размыкались, чтобы дым беспрепятственно выходил наружу.

Кутыптэ закончил с костром и осмотрелся – это был настоящий шалаш с древесным стволом посередине. Под ногами оказался не снег, а мягкий ковёр из рыжих иголок, совсем не колючих. Воздух прогрелся, и ель дивно запахла хвойным духом. От скачущих язычков пламени стало светло и даже как-то уютно. Кутыптэ поднялся, любуясь разведённым огнём и своим новым жилищем. Затем подошёл к стволу ели и погладил его.

– Спасибо, – сказал он и приложил к стволу ухо.

Внутри слышались звуки пилы и топора. Люди рубили лес даже ночью.

Раздался шорох.

– Хока? – обернулся Кутыптэ.