– Нет, сэр, – ответил Стивен спокойным тоном, но Лаура видела, что он разозлился. – Лечение солдат, потерявших на войне рассудок, один из вопросов, которые широко обсуждаются…

Благодаря Стивену разговор перешел на общие темы. Лаура вспомнила, что совсем еще юным Стивен умел быть тактичным со всеми. Никогда ни на чем не настаивал. Даже когда сделал Лауре предложение. Возможно, именно поэтому она ему и отказала.

Ладно, хватит воспоминаний.

Мужчины теперь говорили исключительно о политике. Стивен взглянул на Лауру, и она ему ободряюще улыбнулась.

Политический денди. Когда Лаура впервые услышала это прозвище, оно показалось ей забавным. В юности Стивен не обращал внимания на свою одежду. Но потом Лаура поняла, в чем дело. Даже самую простую одежду Стивен умел носить так, что она выглядела элегантной.

Когда Лаура увидела его в Лондоне, то заметила, что он одет в стиле Браммела. Его нельзя было назвать настоящим денди, просто он умел использовать моду. Денди верховой езды, денди охоты, почти золотой денди.

Она с интересом продолжала изучать его одежду. Исключительно темные тона, но без малейшего намека на траур. Сюртук и брюки черного цвета, жилет из дорогой ткани – черно-серебристый. Галстук завязан сложным узлом, которым обычно так гордятся мужчины, и заколот дорогой булавкой, единственным ярким пятном в его одежде. В пламени свечей изумруды, сапфиры и бриллианты переливались всеми цветами радуги.

Лаура видела эту булавку, когда они встретились на балу у Арденов. Но почему он надел ее сейчас, во время делового визита?

Игнорируя разговор за столом с такой же легкостью, с какой мужчины игнорировали ее, Лаура снова предалась воспоминаниям.

Гэл был невероятно горд тем, что его пригласили на этот бал. С Арденом они практически встречались только на охоте. Гэлу очень хотелось похвастаться женой, и он уговорил Лауру заказать новое платье.

Платье было ярко-красного цвета, с открытой спиной. И он попросил ее надеть рубины, которые очень подходили к этому наряду. Платье имело большой успех, и Лаура наслаждалась балом до тех пор, пока они не встретили Стивена.

Гэл остановил его, заговорив о спортивном клубе в Мелтоне. Лаура была удивлена тем, что Стивен занимался не только политикой, но и спортом.

Стивен был безупречно вежлив, однако вел себя с ними как с малознакомыми, не очень приятными ему людьми. Лаура полагала, что он все еще обижен на нее, но вскоре поняла, что это Гэл ведет себя так, словно он в спортивном клубе, а не на аристократическом балу в Лондоне.

Лаура увела его от Стивена и весь вечер делала все возможное, чтобы они больше не встретились.

В этот вечер Лауре впервые стало стыдно за мужа. И тут не последнюю роль сыграл Стивен, сам того не желая.

В том году Лаура в Лондон больше не ездила, а в ноябре овдовела.

Стивен довольно долго поддерживал беседу за столом, пытаясь втянуть в нее Лауру и леди Колдфорт. У Лауры пропал аппетит, и она кромсала на тарелке свиную отбивную, надеясь, что свекровь, как обычно, неожиданно покинет столовую и можно будет последовать за ней. Уйти первой Лауре было неловко.

– У вас есть какие-нибудь соображения относительно избирательной реформы, Лаура? – спросил Стивен, не желая сдаваться.

Лаура состроила ему смешную рожицу и очень серьезно ответила:

– Некоторых членов парламента избирает маленькая группа людей, а других – тысячи избирателей. По-моему, это неправильно.

– Такова традиция, – проворчал лорд Колдфорт.

Лаура ничего не ответила и положила себе на тарелку тушеный турнепс. Стивен тоже взял репу и возразил лорду:

– Согласно традиции вчерашние школьники получают в армии звание полковников, сэр. И вы одобрили эту реформу.