Неуверенной, медленной походкой, отсчитывая шаг за шагом, Марта подошла к комнате Нойи и тихонько постучала в дверь. На стук никто не ответил, Марта постучала второй, третий раз, но по-прежнему ответа не было, тогда Марта осторожно вошла в комнату. Нойа спал, одной рукой он прижимал к груди развёрнутую книгу, в другой его руке повисли очки, распахнув дужки. Марта придвинула стул к кровати и села так, чтобы быть поближе к Нойе. Нойа был очень худым и бледным, и если бы Марта не слышала его дыхания, то решила бы, что он мёртв. Сидя у постели больного кузена, Марта сочла, что будет правильным прочитать молитву за его выздоровление. Она сложила руки, как это полагается во время молитвы, но ни одна молитва на ум не приходила. Тогда Марта решила обратиться к Богу своими словами, как учила её Шир.

– Добрый Бог, – зашептала Марта, – это мой двоюродный брат Нойа, он очень болеет, у него слабое здоровье, мой папа говорит, что он таким родился. Я не стану тебя просить, чтобы ты чудесным образом его вылечил, потому что думаю, что это невозможно. Хоть нам и говорят в школе, что ты можешь делать любые чудеса, но Шир говорит, что это не совсем так, и я ей верю. Шир говорит, что не надо просить чудеса и беззаботную жизнь, а надо просить силы справляться с бедой и ум, чтобы уметь видеть чудеса, которые уже есть. Добрый Бог, пожалуйста, дай моему брату Нойе много сил справляться с его болезнью.

Ума для Нойи Марта просить не стала: она часто слышала от отца, что Нойа очень умный и в раннем возрасте научился читать, когда обычные дети не умеют еще и говорить.

Нойа открыл глаза: его разбудил шёпот Марты. Он плотнее прижал к себе книжку и крепче сжал в руке очки.

– Ты Марта? – спросил он, ещё полностью не проснувшись.

– Да, – ответила Марта и кивнула.

Нойа слегка улыбнулся, отложил в сторону книгу и очки и протянул Марте руку.

– Привет, Марта, Белла говорила, что ты должна приехать, я ещё не спал, когда вы пришли вчера вечером.

– Белла тебе родная мать? – спросила Марта.

– Родная, конечно. Разве ты не знала этого? – немного удивился Нойа.

Марта кивнула:

– Да знаю, а почему ты её Белла называешь?

– Привык с детства, отец её так называл, вот и я повторял за ним.

– А твоего отца ты тоже по имени называешь?

– Нет, мы с ним вообще мало общаемся.

Марта с недоверием посмотрела на Нойу. Он был не самым старшим ребёнком у Беллы и Александра, Роман был старше его ровно на год, но Нойа как будто не считался с ним. «Наверно, когда Нойа начал говорить, Роман ещё не говорил», – подумала Марта и хотела об этом спросить, но вспомнила, что ей было поручено присматривать за Нойей, а не задавать ему разные вопросы.

– Хочешь есть? – спросила Марта и сразу почувствовала себя взрослой и заботливой.

Нойа покрутил головой, не отрывая её от подушки.

– Нет пока. А все ушли? – спросил он.

– Да, в поле, – кивнула Марта.

– Ты из-за меня осталась? – спросил Нойа совершенно со взрослой интонацией.

Марта кивнула, но не ответила.

– Расскажи мне про твою школу, раз уж ты решила побыть со мной, – попросил Нойа, – ведь ты так и осталась в этой монастырской школе?

Марта опять кивнула.

– Ну, там не так и плохо, – сказала она, слегка поморщив нос, – лучше я тебе про Шир расскажу.

– Девочка с твоего класса? – спросил Нойа.

– Нет, она взрослая, она на кухне помогает.

– Монахиня? – спросил Нойа и сел на постель, прикрывая худые ноги одеялом.

– Нет, – несколько резко ответила Марта, как будто монахиней быть оскорбительно, – Шир не монахиня, она просто там работает, – всё тем же тоном объяснила Марта.

Нойа оживился, в его больших голубых глазах блеснул лучик жизни.