Девушка была красивой: густые темные волосы, нежная кожа и трогательный овал лица. У нее были тонкие черты лица, серые глаза и взгляд, глубокий, словно омут. В таком несложно было утонуть и пропасть. Невысокого роста, княжна казалась хрупкой, но при этом в ней чувствовались порода и сила. То, что нельзя купить. Чему нельзя научиться. Это дается при рождении или не дается совсем.

А она была одаренной. Только дар…

Горич, как ни старался, никак не мог понять, что у нее за сила.

Определенно она не излучала свет, но и не была некромантом, подобно ему самому. Она не была истинно темной и точно не имела предрасположения к драконьей магии. Это он бы понял сразу.

Лехно напрочь отказывался говорить о талантах Елизаветы Павловны, или просто Лизы, как мысленно назвал ее джарганец.

— Она прехорошенькая, — проговорил Горич вслух, и лицо господина старшего следователя осветила улыбка.

— Не смотрите на девицу Вяземских как на объект женской красоты, Милош. Красивых лиц много. А княжна Елизавета такая одна, и уже скоро вы сами поймете это.

— Почему вы не скажете прямо? — усмехнулся Горич. — Не люблю, когда увиливают от ответа.

— Я не увиливаю. Я просто хочу, чтобы вы удивились, Милош, как когда-то удивился я.

Джарганец сделал еще глоток вина и, опустив бокал, проговорил:

— Интригуете, Лехно?

— Можно сказать и так, — последовал ответ.

Пары как раз танцевали кадриль, когда музыка внезапно стихла. Горич бросил взгляд на своего собеседника и тут услышал стук трости о камень пола и голос слуги, представившего нового гостя, вошедшего в зал.

Милош увидел и то, как к женщине с лицом, похожим на лицо статуи, мигом поспешили хозяева дома. Видимо, опоздавшая дама имела высокое положение в обществе. Так или иначе, Милош видел ее впервые, а вот господин Лехно явно знал, поскольку поклонился, вместе со всеми приветствуя вошедшую.

— Кто она такая? — спросил джарганец, когда в зал вернулась музыка и господа снова принялись обсуждать все и вся, хотя и без прежней легкости. Казалось, с приходом графини сам воздух стал тяжелее. Ее магия была слишком очевидна и действовала на окружающих, подавляя прежнее веселье.

— Это графиня Явлонская, родственница нашего царя. Очень важная особа, и я, признаться, немного удивлен, увидев ее здесь.

— Она дружна с Вяземскими? — уточнил Милош, заметив, как Софья Александровна важно направляется в сторону Елизаветы и ее родных. Графиню сопровождали хозяева дома, и горцу было неприятно видеть, как Уваровы лебезят перед этой старой магичкой.

— С Вяземскими? — переспросил Лехно. Проследив в направлении взгляда джарганца, следователь нахмурился и произнес: — Если и дружна, то я об этом слышу впервые. Графиня живет затворницей и, насколько мне известно, крайне редко покидает свой дом. Еще реже она выходит в свет, поэтому, мой дорогой друг, считайте, что присутствовали при очень редком и значимом событии в жизни нашего общества, — усмехнулся Лехно.

Милош проследил взглядом, как княжна Вяземская и графиня покидают зал, и в какой-то момент ему даже стало интересно, что может связывать молодую магиню и эту старую, наверняка опытную ведьму.

Впрочем, хорошенько поразмыслить над этим вопросом Милошу не позволили. Он увидел, как к ним пробирается невысокий человек, одетый в штатское, а минуту спустя тот уже разговаривал с Лехно, что-то шепча ему на ухо.

Горич заметил изменившееся выражение лица старшего следователя и понял: что-то не так.

— Милош! — выслушав своего человека, обратился Станислав к джарганцу. — У нас неприятности. Мы должны покинуть дом Уваровых.