Аид никогда не делился личным. И сейчас я хорошо понимал его.

Хольда стала моим наваждением. Но если поначалу эти чувства напоминали пылкую влюблённость, то теперь сердце ныло от боли и пронзительной тоски.

Я задыхался без неё. Умирал, вспоминая её растерянность и смущение, и свои пылающие от ледяного поцелуя губы.

Я не мог думать ни о ком, кроме неё. И даже узнав о проклятии, в первую очередь вспомнил не о себе, а о ней. Боялся, что плетение Мёртвой вьюги может навредить Хольде.

Безумие… или всё же отголоски прошлого? Когда-то я слышал, что любовь с первого взгляда на самом деле ни что иное, как зов прошлых жизней.

Тогда это казалось смешным. Но сейчас я не сомневался, что это правда. Ведь мой дракон помнил её и считал нашей парой.

Хотел бы и я всё вспомнить…

Джайна неожиданно остановилась у древней арки. Обветшалой и покрытой вереницей трещин. Она выглядела так, словно вот-вот развалится. Но я знал, что это иллюзия. За неказистым фасадом скрывался портал в обитель Вечности.

– Мне нужно немного времени, чтобы изменить защитные плетения. Иначе вы не сможете пройти внутрь, – пояснила Смерть, – затем мы спустимся на самый нижний ярус. Там находится одна из трёх амагических зон Нижнего мира. Ваша магия перестанет работать, как только пройдёте сквозь арку.

Теперь в случае опасности мы не сможем ни колдовать, ни оборачиваться. Но я знал, что переживать не о чем. В обители безопасно. Никто не может попасть туда без разрешения Джайны.

Наоборот, это хорошая возможность проверить мои догадки.

Из-за врождённых проблем с Даром, я не мог накапливать Силу как обычные маги. Моя искра была дефектной и с каждым годом становилось труднее скрывать правду.

Лечение не помогало и казалось, что выхода нет. Так было до тех пор, пока Дамиан не придумал, как закольцевать энергию в моём теле.

Благодаря тренировкам берсерков я научился превращать магию в физическую силу, увеличивая с её помощью скорость и ловкость. Я стал лучшим мечником королевства, а после создал дополнительный источник, связанный с эмоциями.

Я трансформировал их в магию, используя для создания ударных плетений и щитов.

Если догадки верны и проклятие отравляет мою Силу, не удивительно, что дракон пытается уничтожить человеческое тело. Ведь оно насквозь пропитано «ядовитой» энергией.

– Ты многое понял сам, – задумчиво протянула Джайна. – Но и мне есть что рассказать, – добавила, открывая портал.

Мы переместились в храм, и когда развеялись алые всполохи, на меня нахлынула слабость. Амагический щит давал о себе знать, и чем ближе подходили, тем отвратительнее себя чувствовал. Зато связь с драконом становилась сильнее.

Титан больше не пытался убить меня и виновато рычал. Извиняясь и пытаясь всё объяснить.

Я хотел сказать, что не держу на него зла. Но едва вошли в просторный зал, я увидел Хольду и из головы вмиг вылетели все мысли.

Даже дракон притих. И его губительная одержимость сменилась трепетной нежностью.

Пронзительной, болезненной, она отзывалась в моём сердце всполохами неясных воспоминаний. Я не видел ни лиц, ни силуэтов, не помнил имен. Но чувства нахлынули мощным потоком.

Слишком яркие и многогранные, сотканные из тысячи оттенков и полутонов.

Чувства, которые не могут возникнуть в один миг.

Я больше не сомневался, что когда-то мы с Хольдой были истинными. А ещё начал догадываться, что произошло.

Стражницей Зимы может стать либо Дева холодной крови, либо чистая душа, погибшая в канун Ночи Снежных лилий. Выходит, тогда я был слаб и не сумел защитить свою пару…

– Ти-и-и-иль, – вкрадчиво, но одновременно и предупреждающе протянула Джайна, – сейчас тебе нельзя вспоминать прошлое. Ещё рано. Поэтому перестань издеваться над своей памятью и драконом.