– Эй, – мужской голос с легкой хрипотцой где-то близко, безумно близко. Он как свет в конце туннеля.

– Эй, – снова зовет. А потом горячие руки ложатся поверх моих ладоней, за которыми я старательно прячусь от мерзкой реальности. – Ты в порядке?

Свет от фонаря, видимо, телефона, неожиданно попадает на меня. Секунда, другая, и я наконец убираю ладошки. Замираю просто. Засматриваюсь на парня передо мной. Реальный. Этот человек реальный. Кто-то не прошел мимо. Кто-то решил мне помочь.

Ничего не замечаю, кроме его бирюзовых глаз. А в них… Будто тысячи эмоций переплелись воедино: растерянность, удивление, может, и испуг. Так смотрят только на тех людей, кого знают. Но мы не знакомы.

– Тим, по-братски, во как надо, – Андрюха едва на коленях не стоял с этой своей просьбой. Вообще, мы с ним не друзья, даже не товарищи. Хотя я ему должен, было как-то дело. А долги надо возвращать.

– Твоя баба трахалась с Олегом, встречаясь с тобой. Нахрен ты вообще в это вписываешься?

– Любовь – это такая дрянь, – взывал этот недоромео. В ответ я лишь качнул головой. Мы стояли на улице, за школой. Андрей курил, а я пил редбулл.

– В любом случае стенка на стенку за какую-то ш… прости, конечно, но другим словом не назвать. И ты хочешь, чтобы я в это впрягся? Не, честно, не буду. Давай я тебе телохранителя найму или еще чего, а? Бред же.

– Тим, пожалуйста! Я… никто не пойдет за меня. А если ты пойдешь, то и другие подтянутся.

Сперва я отказался. Потому что нафиг оно мне надо, и без этого проблем хватает. Но позже, когда столкнулся с новеньким Олегом Рудковским, а он у нас всего полгода, поменял решение. Чувак захотел взять меня на понт, мол, либо ты не идешь, либо у тебя будут проблемы.

И проблемы случились. То ли Рудковский слил нашу драку за школой вечером, то ли кто-то сторонний стукнул директору. Потому как на следующий день меня на ковер вызвал самый важный человек в школе.

Разговор сложился не особо приятный, скажем так.

– Вам, молодой человек, не надоело еще? – склонил голову новый кадр в нашей элитной гимназии. Директор с большой буквы в кавычках.

– Слушать ваш треп? Есть немного, – устало вздыхаю, потому что проторчал в этом огромном белом кабинете уже минут двадцать. Предыдущие директора обходились пятиминутными нотациями, но этот постоянно заставляет выслушивать часовые лекции. Достал капец как.

– Авдеев, – протер переносицу наш новобранец. Сколько ему, лет сорок? Совсем зеленый, места своего еще не знает. – Я здесь с сентября, а вы уже столько всего учудили, что у меня и пальцев на руках не хватит. Выложили фото вашего классного руководителя на сайте знакомств, сорвали нам два открытых мероприятия. На Новогодний концерт для родителей явились вообще со своими друзьями пьяными. Дальше и вспоминать не хочу. В общем, мы либо сейчас договариваемся по-хорошему, либо придется принимать более жесткие меры.

– Что-что? – вытягиваю шею, даже плечи расправляю. Вот это уже интересно. За все одиннадцать лет ни один учитель не борзил мне так открыто.

– Вы не ослышались, – серьезным тоном заявляет этот умник.

– Анатолий Викторович, это угроза? Я не ослышался?

– Всего лишь возможность вас усмирить.

– Усмирять собачку свою будете или жену, кто у вас там. – Усмехаюсь, нагло рассматривая тощее тело. Галстук у него, пиджачок, очки вон даже поправляет. При параде, весь такой важный из себя гусь. Да только, видать, с серым веществом плохо. Не понимает, что легковушке на танк лучше не переть. Раздавит же.

– Не договоримся, значит?

– Не-а.

– Тогда посмотрите вот это, – протягивает мне дешевенький смартфон. Нажимаю плей и наблюдаю с интересом. Та самая драка, которая произошла вчера. Рудковский сука. Убью гада. Точно по его наводке, наши бы не посмели. Я вообще всем ясно дал понять, что мне засвечиваться нельзя. Увижу гаджет, разнесу вдребезги.