– Ну еще пять минут, и я уеду, – заныл Елисеев.

– Куда ж ты поедешь в таком виде?

Все-таки полторы бутылки коньяка они оприходовали.

– Доберусь как-нибудь, – неуверенно заметил Женька.

– Есть другой вариант. Я сплю обычно здесь, но в той комнате имеется примерно такой же диван. Вот вались на него, а утром, кстати, надо будет подумать, как добраться до твоего приятеля. И вообще поехать посмотреть, как и где происходили события, чтобы иметь представление. Опять же узнать, кто следователь по его делу. Женька, ты зря думаешь, что у вас все получится просто, если, скажем, я возьмусь за дело. Пока твои рассказы ни в чем меня не убедили. Скорее, наоборот.

– Да ты чего, с ума, что ли, сошел? – возмутился Елисеев. – Алексей Минаев – честнейший человек!

– И тем не менее.

– Ну ладно, тогда я еще два слова буквально, и давай спать. Завтра действительно беготни... Короче, он прилетел, чтобы встретиться с нашим депутатом. А стал оным Владимир Яковлевич опять же с помощью Алексея. Вернее, это его Игорь сумел уговорить поддержать финансово своего дядьку. Мол, будет у нас в Москве вот такое лобби! – Женька показал большой палец.

– Сумма?

– Чего – сумма? – опешил Женька.

– В какую сумму обошлось предприятию это депутатство?

– Понимаешь, Юра...

– Отлично понимаю, – перебил Гордеев, – оттого и спрашиваю.

– Вообще-то... словом, чего темнить? Пятьсот.

– Я так понимаю, что счет шел в баксах?

– Вот именно, – вздохнул Елисеев. – Пятьсот тысяч...

– Хреновое ваше дело, – неожиданно изрек Гордеев.

– Почему?

– Ты сказал, что твой друг Алексей Минаев прилетел срочно в Москву для разговора с Журавлевым? А тот до сих пор, вероятно, не только не вернул долга, но еще и ничем не помог родному предприятию, так?

– Ну.

– И депутат, надо понимать, вовсе не желает лишаться своих денег. Ну, тех, которые уж давно стали его личными... А значит? Как бы поступил на его месте любой другой крупный прохиндей, а? Ну давай, журналист, напряги шарики!

– Но они же встретились. И говорили. Я сам видел. Просто по просьбе Алексея сидел в стороне. А потом Журавлев ушел, и тут...

– Ясно. Налетели ястребы – ОМОН, СОБР, «Альфа», «Витязь» и прочие спецподразделения всех мыслимых спецслужб, да?

– Ну, всех не всех, конечно, но омоновцы были. Народ положили на пол, устроили общий шмон. Алексею – тоже. Потом у него нашли какие-то пакетики и всех нас немедленно пинками под зад выкинули наружу. А туда пригласили понятых. И через полчаса вывели Алексея уже в наручниках. Мы только и успели переглянуться, и я показал ему, чтоб не волновался. Он кивнул и сел в милицейскую машину. Вот, собственно, и все.

– А Журавлева уже, говоришь, не было? Кстати, как называется забегаловка, где была встреча?

– Скажешь тоже! – словно обиделся Женька. – И никакая не забегаловка, а вполне пристойное заведение. И название интригующее – «Камелот». Знаешь, что это такое?

– Что-то из времен короля Артура?

– Ага. Небольшой ресторан в форме замка. Десяток всего столиков, парочка кабинетов, вот и все. Народу много не бывает, а кухня хорошая. Это на Варшавке, на углу Балаклавского проспекта.

– А чего так далеко забрались?

– Ну, во-первых, я там рядом живу, на Черноморском бульваре. А во-вторых, депутату, по существу, тоже по дороге, он частенько отдыхает в «Архангельском», только не по Рублевке, а на юге, по Калужской, там бывший совминовский санаторий. Пансионат, всяческие прибамбасы, развлечения, тренажеры и прочее. Вот на общей дорожке и сошлись. Только Алексей с депутатом – для спокойного разговора – устроились в небольшом кабинете, а я сидел в зале. Но – видел.