Да, мы поняли. Но у Ивана с собой ружьё, и какой бы злобной тварь не была, против ружья у неё мало шансов. А ещё Иван взял с собой тонкие и крепкие нейлоновые сетки. И нам с Дениской выдал по одной. Наши мнения по поводу места засады разделились. Я предлагала дежурить возле дома Людмилы Терентьевны, или прямо в её доме, на чердаке. А у Ивана была схема маршрутов Лазутчика, которую он составил со слов очевидцев и пострадавших. И центр его похождений был возле дома Метелькова. Немного поспорив, мы всё-таки пошли к дому Метелькова.

Так как хозяин дома, дядя Саша Метельков, был глухим, то мы, не достучавшись до него, перелезли через забор и расположились за его огуречной грядой, удачно заросшей с одной стороны густой калиной. Дениску посадили к углу бани, чтобы видно было магазин. Я села за кучей травы, и просмативала магазин с другой стороны. А Иван залез на навес, рядом с грядкой, и видел и улицу, и огород. Мы очень дальновидно поступили, намазавшись средством от комаров. Их были тучи! Мы сидели молча, не двигаясь. Где-то смеялась молодёжь, наплевав на страхи всей взрослой части населения деревни. Потом чей-то голос сердито заставил всех разойтись по домам. Возле магазина был фонарь, поэтому улица нам была хорошо видна.

Мне показалось, что от стены бани отделилась тень. Я насторожилась. Ни одного шороха не было слышно. Тень снова продвинулась. Неужели Дениска это не видит, он же рядом! Но очень уж медленно тень двигается, совсем не похоже на то, что рассказывали о резвом прыгуне Лазутчике. Тень ещё раз дёрнулась, и я увидела, что это чёрная кошка. Тоже, похоже, в засаде. Только на мышей.

– Оля! – Раздался тихий голос Ивана – Иди к магазину!

– Что?

– Не бойся, мне его отсюда хорошо видно.

Я не знала, что за план созрел у Ивана, но не стала спорить, вылезла из своего укрытия, снова перелезла через забор и вышла под пятно фонаря. Я прошлась немного по улице влево, потом вернулась к магазину, потом прошла вправо, и вернулась обратно. Потом снова повторила свой маршрут. Я боялась далеко уходить от фонаря, думала, что Ивану не будет видно меня. Когда я ещё пару раз так походила, я услышала шаги. Я моментально взлетела на крыльцо и прислонилась спиной к дверям магазина. Из темноты показался человек. Когда он подошёл поближе, я узнала Радика Егорова. Он был с ружьём. Увидев меня, он удивлённо спросил:

– Ольга Ивановна? А Вы что здесь делаете?

– Мы с Иваном в засаде. А ты?

– Я обхожу деревню, убью эту сволочь, если увижу. Ладно, раз вы здесь караулите, то я пройду по своей улице ещё разок.

И вдруг тишину ночи разорвал крик. Сомнений не было, кто-то увидел Лазутчика.

– Это там! – Радик побежал в темноту, на крик, я за ним.

Я слышала, как позади меня, Иван с Дениской спрыгнули с забора и побежали за нами. Крик прекратился. Мы повернули на улицу, которая выходила на дорогу к железнодорожной станции. Эта была улица, где жили Людмила Терентьевна и Тамара.

В доме у Людмилы Терентьевны горел свет. Свет включился и в соседних домах. На улицу выбежала Тамара, а из дома напротив выглянул пожилой мужчина. Мы начали стучать в ворота к Людмиле Терентьевне, но нам никто не отвечал. Иван перемахнул через ворота, щёлкнула щеколда, и он открыл их. Возле крыльца валялись какие-то палки и топор. Иван побежал к крыльцу, и остановился на пороге, опустив ружьё. В узеньких сенях, прямо у двери лежала в луже крови Людмила Терентьевна, горло у неё было разорвано, и из него всё ещё бежала кровь. Иван пощупал пульс и покачал головой.

– Оля, оставайтесь с Дениской здесь! – Иван повернулся к нам – Радик, побежали через огороды.