Я протягиваю руку и кладу руку на дверную ручку. Мне приходит в голову мысль, что, возможно, мне следует позвонить в полицию, а не проводить расследование самостоятельно. Но опять же, я уже здесь. Я не хочу звонить в полицию ни по какому поводу. Возможно, с Бонни все в порядке. Возможно, все в порядке.

Медленно поворачиваю дверную ручку. Я толкаю дверь, открывая двуспальную кровать Бонни с лавандовым покрывалом.

И когда я вижу, что на кровати, я не могу перестать кричать.

Сегодня тот день, когда я собираюсь поцеловать Дейзи.

Может быть.

Это третий раз, когда я провожу ее домой из школы. Когда я расстался со Слизнем, он предупредил меня, чтобы я не струсил. Я полон решимости сделать это сегодня.

Мы с Дейзи снова держимся за руки, и я изо всех сил стараюсь не вспотеть. Я концентрирую на этом всю свою энергию. Дейзи продолжает улыбаться мне, рассказывая о ярмарке здоровья, на которой она работает волонтером в эти выходные. Она всегда где-то работает волонтером. Она такая хорошая. И я такой…

– Ты придешь, Том? она спрашивает меня.

"Приходить?" – говорю я пусто.

Она смеется. «Волонтером на ярмарке здоровья! Они всегда могут использовать больше рук. И ты хочешь стать врачом, так что это будет хорошо смотреться в твоем заявлении в колледж».

"Конечно." Вероятно, это хорошо смотрелось бы в моем заявлении в колледж, но меня это не волнует. Если бы Дейзи попросила меня съесть мусор, я бы это сделал.

Она хлопает в ладоши. "Замечательно! А что насчет Слага? Он придет?»

«Сомневаюсь. Если только он не думает, что сможет найти там девушку.

Она хихикает. «Он все еще ест жуков?»

Хоть он и не будет делать этого публично, я был бы очень удивлён, если бы Слизняк хотя бы изредка не совал в рот жука-другого. Кажется, он искренне наслаждается ими. Но его перспективам не поможет, если пойдут слухи о том, что он все еще ест жуков, поэтому я просто говорю: «Нет».

«В любом случае, – говорит Дейзи, – давай встретимся возле общественного центра в субботу днем, прежде чем он начнется».

– Или мы могли бы сначала пообедать?

Дейзи скорчила лицо. «Извини, я не могу. Мне так много нужно сделать!»

Отказала. Возможно, Дейзи передумала на счет меня. Возможно, это будет последний раз, когда она попросит меня проводить ее домой. Может, мне не стоит пытаться ее поцеловать…

– Как насчет воскресенья? предложила она. – Мы могли бы встретиться после церкви?

Я улыбаюсь и киваю, не удосуживаясь упомянуть тот факт, что моя семья не ходит в церковь. Моя мать ходила туда, когда была маленькой, но мой отец считает, что вся церковь – «кучка мошенников», и не отпускает никого из нас. Не то чтобы я пошёл бы, даже если бы мне разрешили. Есть что-то в походе в церковь, что меня очень беспокоит.

Когда мы прогуливались по чьему-то заднему двору, я заметил растущий из травы цветок с желтой серединкой и мягкими белыми лепестками. Маргаритка. Естественно, ромашки – самый любимый цветок Дейзи. Прежде чем мы успеваем пройти мимо, я поднимаю цветок с земли и протягиваю ей.

«Для тебя», – говорю я.

Я думал, она получит от этого удовольствие, но вместо этого ее лицо вытянулось.

– Я думал, тебе нравятся ромашки, – говорю я.

– Да, но… – Она морщит лицо, глядя на цветок, все еще в моей руке. «Ты убил его. Оно счастливо росло в земле, а теперь умрёт».

"Ой." Мне даже в голову не приходило, что она так думает. «Есть ли способ спасти его?»

Она грустно качает головой. «Нет, нет». Она выдергивает стебель из моей руки. «Но я положу его в воду, когда приду домой. По крайней мере, так продлится несколько дней.

Большой. Теперь я убийца цветов.