- А ты не можешь повременить со своими отгулами? – кривится Аррайден.

- Не могу. Я обещал Шаене делать все, что она захочет в ближайшие дни – не хочу нарушать свое обещание, - белозубо улыбается друг. – А отгулы мне давали с заверением, что воспользоваться ими я смогу в любой удобный для себя день.

- Но у нас важное дело!

- Я доверяю своим ребятам – они справятся. А сейчас прошу нас извинить. Пойдем, дорогая.

- Конечно, милый.

Аррайден провожает нас взглядом, в котором отчетливо читается недовольство. Хотелось бы списать его на ревность, но я не привыкла жить иллюзиями.

Кантор заботливо усаживает меня в двуколку и протягивает термос:

- Здесь укрепляющий отвар.

- Спасибо, - чувствую, как силы меня покидают, поэтому ответ получается едва слышным.

До дома Кантора добираемся буквально за десять минут. Друг практически бегом несется к двери и выходит оттуда спустя пару минут с двумя объемными сумками в руках и тюком за спиной. За ним следует Эрика, которая останавливается за полметра до машины и огорченно произносит:

- Он все-таки это сделал! Совести у него нет! Совсем тебя не бережет!

Устало улыбаюсь:

- Я сама согласилась. Не ругай его.

- Ты просто слишком к нему добра. Если бы он лучше делал свою работу, не нужно было бы тебя так мучить! Я сделала твой любимый пирог и купила много клубники. А еще приготовила самое лучшее мясо, которое нашла на рынке. Не торопитесь возвращаться – убедись, что восстановилась полностью.

Улыбаюсь и чувствую, как мое сердце согревается от ее искреннего участия:

- Спасибо.

Кантор, закончивший упаковывать багаж, залезает в кабину и трогается. Следующие часы я периодически проваливаюсь в беспамятство, но даже когда сознание возвращается, все равно чувствую спутанность мыслей и нарушение восприятия.

Ближе к вечеру друг доезжает до нужного мне места силы в горах. Обустраивает в пещере спальные места, бережно переносит меня на одно из них и уточняет:

- Я могу для тебя что-нибудь сделать?

- Достань из сумки зеленые свечи, расставь вдоль стен и зажги.

- Конечно.

Дождавшись, пока он выполнит мое распоряжение, прошу:

- Смой, пожалуйста, макияж и заплети мои волосы в косу.

- Пузырек с синеватой жидкостью?

- Он.

Друг достает нужное средство из сумки и кусок чистого полотна, с помощью которого бережно очищает мое лицо. Аккуратно расчесывает мои волосы и заплетает их в две косы. Ворчит:

- Такое чувство, словно у меня появилась взрослая дочь.

- Видишь, благодаря мне ты научился многому из того, что пригодится тебе в жизни.

- Без некоторых вещей я вполне мог бы прожить.

- Знания лишними не бывают.

- Если бы! Что хочешь на ужин? Эрика собрала так много еды, как будто мы здесь собираемся остаться на месяц.

Слабо улыбаюсь:

- Надеюсь, что до этого не дойдет.

- Хорошо хоть младшую перестали беспокоить зубы, иначе пришлось бы просить свекровь помочь. И выслушивать потом все эти ее мудрые поучения.

- А почему не попросишь свою маму?

- Это еще хуже! Она не просто поучает, она принимается меня воспитывать! В мои-то годы!

- Все еще не смирилась с твоей работой?

- Верно, - вздыхает друг. – Все еще надеется, что я подамся в лекари или бытовики.

- Тебя хотя бы не пилят по поводу того, что пора бы остепениться.

- Зато спрашивают, когда за следующим ребенком отправимся. Как будто нам их в магазине выдают и моя Эрика совсем ни при чем.

- Ладно, ты победил.

Кантор радостно улыбается, затем интересуется:

- Так что хочешь съесть?

- А можно пирог, про который говорила Эрика?

- Тебе все можно.

- И кофе?

- И кофе.

- А потом нужно будет, чтобы ты донес меня до озера.

- Хорошо. Ты будешь обедать здесь?