Правило по русскому языку совершенно не волнует. Зачем, если нет будущего? Даша ничего не пишет и смотрит невидящим взглядом. Архиважная тема по математике. Ну и пусть! Скоро выпускной в среднюю школу, тетради не смотрят по рядам, как у школьных новобранцев. Не отвечала совсем, учительница подумала, что отличница педагогично решила расшевелить других, не пропускать же уроки ради этого.

Уроки на пятёрку. На завтра, послезавтра и вообще все. Аутично раскладывать все предметы. Мама хвалит. Что ж, она не знает. Та же комната, тот же двор. Та же школа. Вот бы сменить вообще всё, зачеркнуть, с чистого листа. Но переезжать ни с того ни с сего по этой причине не согласятся. Как всё надоело, повторение одного и того же, как кондиционер гоняет один и тот же воздух.

Урок начался с Дашиных рыданий. Только бы учительница заметила! А то ведь у Даши был жуткий план. Все подумали, что опять из-за помарки. Или домашку не сделала.

– Даша, что ты плачешь?

– На перемене поговорим. Это долго.

Собакина постаралась успокоиться, чтобы чётко говорить. Всё, всё выложила учительнице. И про трусость, и про единственность. И про страшные мысли. И ещё про все плохие поступки, совершённые в жизни, что вспоминалось в последние дни особенно чётко. Урок уже начался, а разговор продолжался.

– Да, современные ценности – реальное зло. Всё равно ты поняла, что надо спасать.

– Настя уже меня не простит! Она мёртвая.

– Люди не исчезают. Попроси прощения.

Даша попросила, в тот же день. Но всё равно помнилась прочитанная на уроке притча, где за каждую нанесённую обиду герой забивал гвоздь, помирившись, вытаскивал, но дырка-то оставалась. Скоро ли зарастёт в душе путь трусости? Не побежит ли в следующий раз Даша по знакомому сценарию? А будет ли ещё такая ситуация, шанс исправиться? Настя неперспективная? Она бы так не поступила.

Трусы неперспективные всегда. Даже если не надо никого спасать. Трус не поделится знаниями с одноклассниками, боясь отвечать у доски. Побоится подружиться с новеньким в классе. Зароет в землю таланты, испугавшись труда и возможных неудач. Не подарит любовь парню или девушке, прекрасная пара не сложится, потому что оба из страха не сказали друг другу. Не родит детей.

Сектантам хотелось крови. После посвящения они чувствовали себя какими-то ненастоящими. Им шибко не понравилось, когда я остановила их попытку агитации на студенческом мероприятии, куда была приглашена как выпускница. На стадионе, куда они толпой меня вывели, было пусто. Вместо камер – муляжи. Не вырваться. Заговорили по очереди:

– Ты нам перешла дорогу очень сильно. Тогда, несколько лет назад, ты выключила молодёжную музыку, модного исполнителя, и включила старьё. Нам это не понравилось, но мы простили. Сейчас ты сорвала нашу презентацию. Теперь ты просто обязана забыть навсегда про свою религию (думаем, она у тебя есть, раз не смогла перенести жёсткие песенки) и принять у нас посвящение как рабыня.

– И это не выбор. Ты сдохнешь, если не согласишься.

– Может, лучше просто изнасилуем её?

– Да не, ещё ребёнок родится, будет хорошим человеком.

– После насилия делают аборт.

– А вдруг она против абортов?

– Ладно, не будем. Ведь секс бывает и приятным, а убийство – точно нет. И будет она жить долго и счастливо, любить этого ребёнка, потому что он не виноват.

– Зло в жизни победило, понимаешь? Вот сейчас ты испугаешься, задрожишь и быстренько согласишься. Против грубой силы нет приёма.

– Ты посвящённая в сатанизм или ты мёртвая. Третьего не дано. Решай очень быстро.

– Ты в любой момент можешь передумать, и мы тебя помилуем. Только не слишком поздно, а то не спасём.