– Да! – опять оживляюсь я, чувствуя, как в груди перестает щемить от ужаса. И даже надежда появляется. Портфолио смотрели! Конечно! Подготовились! – Если необходимо, у меня еще дополнительные материалы…

– К сожалению, в городе ничего для тебя нет, мы едем в Москву, – опять перебивает он меня.

А затем добавляет значительно:

– Ирина Анатольевна, такой шанс у вас отработать всю сумму, не упустите.

– Я… я согласна, конечно, но хотелось бы подробнее… – Я все же стараюсь до конца понять, что мне предлагают, хотя получается слабо. В голове бедлам полный, мысли скачут от опасения, что это ловушка, до невероятной надежды, что это все же мой шанс, мой единственный шанс выбраться! – И где я буду жить в Москве?

– Фирма предоставляет жильё, также питание. К сожалению, ваша зарплата пойдёт в счёт погашения долга.

– Да, да, я понимаю.

– Но мы уезжаем сегодня.

Повисает пауза.

Они смотрят на меня. Парни с совершенно тупыми, бессмысленными лицами жуют жвачку.

Виктор Евгеньевич печально улыбается.

– И… Договор же? Да? Трудовой… И поподробнее про саму специфику… Дизайн? – голова отказалась работать ещё вчера. В ушах шум, никакой ясности, но тем не менее, все-таки пытаюсь продавить, узнать хоть что-то.

От недосыпа чувствую сильную слабость, он недоедания трясутся руки.

– Я же сказал, работа творческая… Все по приезду. Собирайтесь.

– А надолго?

– Смотря, как работать будете. Может, пару месяцев… Возьмите вещи, самое главное – документы.

Я киваю, бегу собирать вещи.

Мужчины, не снимая обуви, распространяются по квартире. Слышу, как Виктор Евгеньевич шипит на своих подчинённых: «Ничего не трогать».

Правильно, квартира же не моя. Они думают, я снимаю…

В спортивную сумку отправляю пару трусиков, сменный спортивный костюм и тёплый свитер. Расчёску беру. Пока завязываю кроссовки в прихожей, Виктор Евгеньевич проверяет мой паспорт, отдает мне обратно.

Это почему-то успокаивает. Они не собираются забирать мои документы. Ну конечно, зачем они им?

Без сопротивления выхожу из квартиры. Виктор Евгеньевич закрывает дверь. Ключ кидает в почтовый ящик на первом этаже. Мы выходим в прохладный осенний день.

Двое здоровых парней  зажимают меня между собой, и я иду как на эшафот, растерянно поникнув головой.

Усаживаемся  в чёрный огромный внедорожник и выезжаем со двора.

Тихо. Пахнет кофе и немного сигаретами.

Мимо проносятся привычные с детства улицы, люди ходят… Мы с Ладой столько времени провели здесь.

Гуляли с коляской, потом за руку с Богданчиком… Надо все же им позвонить. Предупредить, что я работу нашла…

Беру в руки телефон, и в этот момент желудок начинает урчать на всю машину, громко-громко.

Ужасно стыдно! Краснею, прячу взгляд, изо всех сил уговаривая проклятый организм угомониться!

– Ирина, хотите есть? – начальник смотрит на меня  по-доброму, как на ребенка. И это участие неожиданно подкупает.

Я торопливо киваю.

Очень хочу. Очень.

Он щёлкает пальцем. Один из парней достаёт из багажника чёрный рюкзак. Подаёт мне термос. Сам помогает открыть крышку.

Ударяет в нос невероятный аромат тушёной картошки. Я чуть сознание не теряю.

Откладываю телефон. Потом наберу, когда поем.

Уже понятно, что ничего плохого мне не сделают. Надо же, картошка… С мясом, Господи!

Мне в руки вкладывают пластиковую ложку.

Благодарю и начинаю есть.

Боооже… Это самое вкусное, что я вообще в своей жизни пробовала!

Мне так хорошо в этот момент, что буквально с трёх ложек  морит в сон от невероятной сытости.

– Спасибо, – еще раз, почему-то шёпотом благодарю я, ищу телефон, чтоб набрать Ладе, и не нахожу.

Руки почему-то не слушаются, но я упорно обшариваю сиденье, гадая, куда он мог завалиться.