Ужасно стыдно! Краснею, прячу взгляд, изо всех сил уговаривая проклятый организм угомониться!

– Ирина, хотите есть? – начальник смотрит на меня  по-доброму, как на ребенка. И это участие неожиданно подкупает. 

Я торопливо киваю. 

Очень хочу. Очень. 

Он щёлкает пальцем. Один из парней достаёт из багажника чёрный рюкзак. Подаёт мне термос. Сам помогает открыть крышку.
Ударяет в нос невероятный аромат тушёной картошки. Я чуть сознание не теряю.

Откладываю телефон. Потом наберу, когда поем. 
Уже понятно, что ничего плохого мне не сделают. Надо же, картошка… С мясом, Господи!
Мне в руки вкладывают пластиковую ложку.
Благодарю и начинаю есть. 
Боооже… Это самое вкусное, что я вообще в своей жизни пробовала!
Мне так хорошо в этот момент, что буквально с трёх ложек  морит в сон от невероятной сытости.

– Спасибо, – еще раз, почему-то шёпотом благодарю я, ищу телефон, чтоб набрать Ладе, и не нахожу. 

Руки почему-то не слушаются, но я упорно обшариваю сиденье, гадая, куда он мог завалиться. 
Виктор Евгеньевич с переднего сиденья внимательно наблюдает за моими действиями. Поднимаю голову и ловлю его взгляд. 

И ужасаюсь. В нем нет и капли того добродушного участия, что было буквально пару минут назад, когда он предлагал мне термос с едой. 

Нет. Он разглядывает меня, как подопытного зверька, которому уже вкололи смертельную дозу какого-нибудь экспериментального лекарства, и теперь просто фиксируют данные. 

Приходит осознание ситуации, но, как всегда в моем случае, поздно. 

Телефон я не найду. 

И паспорт при мне совсем ненадолго, скорее всего… 

В голове мутно, все плывет. Поворачиваюсь, смотрю на проплывающий мимо родной город. 
Мне бы закричать, стекло разбить…
Но сил нет. Совершенно. 

Я так и отключаюсь, запомнив лишь рыбьи глаза Виктора Евгеньевича, равнодушно изучающего мое испуганное лицо. 

4. Полусон-полуявь

Улыбаюсь   растерянно, словно со стороны отмечая происходящее со мной. Странное ощущение двойственности. 

Может, это вообще сон? Было бы легче, настолько легче! 

Кошмар снится про долг, бандитов и уплывающий за окном родной город. 

Можно же заснуть во сне? Вот я и заснула… И проснулась… Тут. 

Сознание слоится, двоится, троится… И я тону в этом. 

Страшно? Наверно, все же нет. 

Просто… Странно. 

У меня такое было после пожара, в котором пострадала наша с мамой квартира. 
Ощущение того, что я – не здесь. Что происходящее – игра воображения, и сейчас я проснусь. 
И все будет хорошо. 

Мне дают попить, потом сильно шлепают по щеке.
Я вытираю слёзы и поджимаю губы. Реальность странная. 

Помещение не очень большое, но переполненное народом. Девушками, женщинами. 
Они все бегают, ходят, разговаривают, одеваются, раздеваются, едят, пьют, кто-то пьет таблетки. Кто-то… Не таблетки. 

Меня сюда привел два часа назад Виктор Евгеньевич и сдал с рук на руки красивой высокой блондинке. Норе. 

Она здесь не то, чтоб за главную, но надо мной шефство принимает. 
Быстро инструктирует, что надо делать и что говорить. И чего не надо делать и говорить. 
Например, надо улыбаться и не надо много болтать. Только если клиент попросит. А они обычно не просят. 

Я не спрашиваю, что за клиент. Еще в машине, прежде чем уснуть неприятным медикаментозным сном, успела понять, во что вляпалась. 

Наверно, мне еще повезло? 

По крайней мере, толстая деваха, делающая мне депиляцию, потому что «клиенты любят гладких девочек», считает именно так. 
Могли бы отправить в другое место. Например, в публичный дом. Или на улицу. Хотя,  первое  -  страшнее намного. По крайней мере, по словам мастера по депиляции. 

Меня оставили здесь, в дорогом клубе. И, если я не буду дурой, то быстренько найду себе папика и свалю отсюда.