«Сюмбюль сотрет краску, если она не задела жизненно важных органов», – подумал я.

Эта же пуля «раздробила» мне позвоночник.

До края крыши осталось метров пять. Я скинул футболку, надеясь, что краска не успела просочиться на кожу, и прыгнул вперед. Секунда, две, и я вцепился в холодный колючий камень, оцарапав запястья. Да, мне же мало приключений.

Обстрел прекратился. Я выдохнул и осмотрелся. Передо мной была огромная гора, выше – крутая каменная стена, ниже – высота в десять метров, слева – отвесная стена, а справа, чуть дальше, чем хотелось бы, из горы выросло дерево.

«Туда», – устало подумал я и осознал, что хочу спать.

Как вовремя!

Собравшись с мыслями, я решил добраться сначала до дерева. Но для передвижения нужно было хотя бы упереться в скалу конечностями.

Мои ноги болтались в воздухе, а гора уходила «в себя», образуя навес над школой. И тут до меня снова донеслись звуки шлепков краской.

«В дикой природе вам нужно стать неподвижным, чтобы спрятаться, но если вы хотите выжить – придется двигаться», – пришел на ум еще один совет от Сюмбюля.

– В конце концов, до дерева можно добраться и на руках, – прошептал я. – Нужно лишь постараться…

Ладонь двинулась по камню, ища новый выступ правее того места, где я висел, а когда поиски увенчались успехом, я поблагодарил небеса. Один шаг есть. Я перенес вес на новую опору и переставил левую руку на то место, где секунду назад была правая. Снова нашел камень и опять повторил шаг.

– Если ты упадешь, Васнецов, – прошептал я, – то постарайся падать на шею, чтоб уж наверняка. Проиграешь – вылетишь к чертям. А тогда – зря обманул родителей.

Преодолев такими «переступами» большую часть пути, в метре от дерева я оттолкнулся от каменной стены и зацепился за ствол, ободрав руки еще больше. Забраться на дерево было гораздо легче, чем висеть над пропастью. Наконец, грубая кора коснулась спины.

Я понял, что ни за что не проделал бы такой фокус, какой вытворил сейчас в обыкновенных условиях, даже будь у меня страховка. Видимо, страх проигрыша и адреналин напрочь вышибли из меня инстинкт самосохранения.

Я поднял руки, но в темноте увидел лишь черные пятна на белых палках – словно березовая кора в корнях дерева. Пусть так оно и представляется сейчас. Тогда не хотелось думать, о том, что это всего лишь кровь на бледных руках.

Пролежав так много времени, я понял, что стало тихо. Очень тихо.

Повернул голову и посмотрел на крышу – пусто. Охрана могла раскрасить меня в зеленый полностью, пока я болтался на горе, как мартышка, но, почему-то не сделала этого. Боялись, что могу упасть? Возможно.

Я снова положил голову на ствол и посмотрел в небо. Оно было усеяно звездами, будто кто-то просыпал сахар или муку. Большая часть звезд подмигивала, будто сообщая об обмане: эй, ты ведь знаешь, что мы никакие не звезды? Да, мы спутники и космические корабли! Это было немного странно – хотя бы потому, что еще лет двести или триста назад в районе Большой Медведицы было семь крупных звезд, а теперь их стало около двадцати; мелких – и того больше.

С неба на меня что-то упало. Я дернулся, отбрасывая длинный предмет в сторону и чуть не свалившись с дерева. Благо, это оказалась никакая не змея, а всего лишь веревка.

«Они все же увидели, что я перелез сюда».

Я встал и намотал часть спасительной нити на руку, а остальное обвязал вокруг левой ноги. Леандро потянул меня вверх, а когда скорость подъема увеличилась, я понял, что подключилась еще как минимум пара рук.

Наконец, я оказался на вершине горы.

– В тебя попали? – бросилась ко мне Джульетта.

– Да, но, надеюсь, я успел сбросить футболку, прежде чем краска пропиталась. Посмотри, пожалуйста, есть ли на спине пятно?