Называю несколько качеств под пристальным взглядом Антона. Он лениво развалился на стуле, облокотившись на спинку стула.

– Заботливый, порядочный, с хорошим чувством юмора…

– Пока подхожу, – комментирует он с ядовитой ухмылкой.

Так и хочется стереть это надменное выражение с его лица.

Недовольно смотрю в его сторону и добавляю:

– Не наглый.

– Ну вылитый я! Дорогая, ты могла бы не утруждаться и сразу назвать моё имя.

– Твоя очередь, – держусь изо всех сил, чтобы не реагировать на его выпады. Он нарочно меня провоцирует. Не знаю, зачем ему это надо. И почему нас поддерживают зрители. Хотя, очевидно же, из-за его симпатичной мордашки.

– А мне нравятся девушки, с которыми интересно. Это не набор качеств. Ты просто общаешься с человеком и понимаешь, что вы на одной волне. Вот и всё.

– Ясно. Дальше, – скучающим тоном вставляю я.

– Верите ли вы в любовь с первого взгляда? – читает он по бумажке. И тут же отвечает: – Нет.

– А я да.

– Кто бы сомневался.

– А что тебе мешает поверить? Если ты никогда с этим не сталкивался, это ещё не говорит о том, что такой любви не существует.

– Ещё скажи, что веришь в предопределённость судеб и того самого единственного, предназначенного тебе судьбой.

– Разумеется.

– Нет никакого единственного. Можно только выбрать, кто из окружающих парней наименее противен. Так что не стоит питать иллюзий.

– По-моему, ты просто человек, который никого не любит.

– Ну почему? Я люблю. Родину, – хмыкает он.

– М-да… А что вообще, по-твоему, любовь?

– Игра двоих – вот и всё.

– Ты серьёзно? Ну ты и циник!

– А тебе больше по душе наивные дурачки?

– Почему бы тебе не озвучить свою теорию на камеру?

– А я что делаю?

– А ты вливаешь сироп в уши, будто спишь и видишь, как бы завоевать моё сердце и прочие бла-бла-бла.

– Потому что людям больше нравится, когда их обманывают.

– Это точно. Знали бы они, какое ты бездушное чудовище, сразу бы отправили нашу пару домой.

Кажется, своим сравнением я немного перегнула палку. Но Антон не обращает на это внимания.

– Что, думала, побуду тут денёк-другой, и поеду домой пятки парить? А вот и нет. Мы тут надолго. Так что готовься.

– Ты больной?

– Может быть. Поможешь мне выиграть денежный приз на лечение?

И прежде, чем я успеваю сказать что-нибудь, вместе со стулом мгновенно придвигается ко мне и шепчет на ухо – так, что со стороны, наверное, кажется, будто мы воркуем, как голубки:

– Мы должны им запомниться. Потому что пока мы только одна из восьми оставшихся пар. Нужно, чтобы на нас обратили внимание. И пока мы на правильном пути.

– Кому нужно?

– Тебе и мне, – терпеливо поясняет он. – Так что не выпендривайся. Мы с тобой уже встали на этот путь, и сворачивать поздно. Здесь либо ты лучший, либо дальше будешь смотреть шоу по телевизору.

Я чувствую напряжение. Терпеть не могу это состояние: пятьсот километров мыслей, три тонны сомнений…

Наверняка этому павлину все девушки вслед смотрят, вот он и думает, что сможет сейчас ввести меня в состояние коматоза.

А ещё таким голосом у него наверняка получается шептать на ушко девушкам всякие глупости, осыпать комплиментами, раздаривать обещания… А потом их не выполнять.

С другой стороны, с ним у меня есть шанс дойти до финала. Можно и потерпеть.

– В первую очередь это шоу, и мы должны сделать так, чтобы зрителю было интересно. Чтобы он любил нас. Или ненавидел. Но второе чревато. Подумай.

И он так же быстро, как и подъехал, вместе со своим стулом отъезжает от меня в сторону.

– Теперь ты знаешь мой секрет, – заявляет во всеуслышание. – Следующий вопрос: как бы вы назвали своего ребёнка? Хм… Интересно. Ну, если когда-нибудь мы дойдём до такого этапа как рождение детей, то у нашего ребёнка будет самое необычное имя.