Вот тут —то все и открылось! Ну, потом очнулась она, прикинулась невинной, ничего, мол не знаю, не помню, только глазищами своими сверлит всех насквозь. Такой неприятный взгляд у нее был, Шур, будто все твои мысли по полкам раскладывает.

Но с мужем своим больше жить не захотела, а я подозреваю, что это он ей от ворот поворот дал. В общем, странная была до мозга костей, меня невзлюбила с первого взгляда. Ты, говорила, деточка, не порти себе жизнь, не по Сеньке, мол шапка с моим сыночком шуры —муры крутить. Тоже мне, святоша нашлась. Ничего, пришлось смириться, что я буду в ихней жилплощади прописана. Но как я тобою забеременела, она даже как-то подобрела ко мне, стала заботиться, чтоб я ела, пила вдоволь, чтоб все необходимое у меня было. В общем, надоедала, жуть! А тут еще моду взяла приставать ко мне, чтоб мы тебя назвали Ариадной. Представляешь, ты – и Ариадна!..»

И вот тут, Маш, мне как-то поплохело… Ариадна! Имя из моих снов! Как и у гончей, взявший след дичи, в голове забилась мысль:

«Горячо!».

А мать тем временем, не отвлекаясь от наведения марафета, продолжала тараторить:

«А я ей сказала, фиг-вам, назову, как хочу! Скажи, Шур, хорошо назвала! В общем, не по ее вышло, она надулась, собрала вещички и съехала, куда, не знаю, она там с твоим папашей все шептались, да по ночам разговоры на кухне вели. Остались мы жить —поживать в своей квартире, большой, отдельной, да только не долго счастье —то длилось. Оказалось, что квартирка та служебной была, и после того, как Макс пропал, меня вежливо оттуда попросили.

Конец ознакомительного фрагмента.