– О Вознесении?! – переспросил внезапно вышедший из щели покосившегося забора и грубо вмешавшийся в разговор бездомный в длинном пальто. – Мы много всего знаем, поверь.

– Много, много, – усмехаясь и скорчив глупую гримасу, ответил поражённый недугом пьянчуга, чьё лицо, как, собственно, и лицо другого собеседника, стремительно изменилось, стоило тем увидеть, должно быть, более опытного и авторитетного члена ихней шайки.

– Вознесение – это «масло» на «хлебе», – продолжил свою бессвязную лекцию вышедший из тени. – Каждый раз падая со стола судьбы большой бутерброд, на котором мы живём, приземляется маслом вниз, вследствие чего хлеб остаётся нетронутым. Так мир спасается от краха! И раз за разом падая в пропасть, мы – обитатели хлеба – выживаем благодаря чудодейственному свойству масла – Вознесению.

Почувствовав в разговоре, и без того пронизанного нотками сарказма, откровенное глумление – те улыбались, как умалишённые – я спросил у незнакомца то, на что, по логике, обязан был получить однозначный ответ: – кто вы? И почему сосуществуете вместе несмотря на физические различия?

– А кто вправе судить нас и указывать, с кем общаться? Ты? И раз на то пошло – представься сам. Мы не знаем, с кем имеем честь разговаривать, – изрёк загадочный мужчина в пальто, который, несомненно, был умнее и хитрее остальных. Я подумал, что он наверняка мог обладать искомыми мной сведениями, в том числе и о культе, с которым мне совсем недавно выдалось познакомиться; но из-за этого он также мог и представлять опасность для меня. Я догадался по тону, что не нравлюсь ему и отныне, дабы не провоцировать того сильнее, вознамерился тщательнее подбирать выражения.

– Я такой же, как вы, простой человек, ищущий своё место в этом мире, – не придумав ничего лучше, ответил я.

– Интересно говоришь, – апатично молвил лидер подзаборников. – Лучше бы тебе убираться отсюда подобру-поздорову, – весьма грубо высказался тот и, к моему разочарованию, очень уж неожиданно. А после он, претенциозно отвернувшись, стал удаляться прочь, унося с собой столь драгоценную информацию.

– Погодите, – поспешно, и нужно признать – не обдумано, выкрикнул я, потянувшись рукой в сторону уходящего собеседника. – Скажите, где мне найти храм последователей Прадхаизма?

И тот в одночасье остановился и замер, ясно дав понять, что на тему наложено табу.

– Ты связан с прадхами? – отступив от бака, разом спросили два наркомана, и начали медленно приближаться ко мне. Я ответил, что не связан с культом, но те, казалось, не услышали этого. Раздался звук выдвигающегося лезвия канцелярского ножа – тихий треск, вынуждающий умолкнуть и с опаской опустить глаза. Незамедлительно, заставив меня вздрогнуть, сзади вышли ещё двое бродяг, должно быть, спавших на тротуаре и по какой-то причине оставшиеся незамеченными мной ранее. Атмосфера стала накаляться.

– Мы тут не жалуем прадханитов.

– Зря ты сюда пришёл!

– Думал читать нам свои проповеди?

– Что за расспросы ты здесь устроил?

– Мы сами тебе устроим допрос, фанатик проклятый.

И не успев что-либо возразить тем, я попятился назад в безуспешной попытке уклониться от удара стоявшего сбоку бездомного. Кулак прошёл вскользь, но инерции маха было достаточно, чтобы припечатать меня к стенке. «Бей еретика!» – с криком бросились на меня остальные. Мне хватило прыти отскочить в сторону и увернуться от двоих соперников, но третьему всё же удалось настигнуть меня и нанести хук, а затем ещё один – более точный, который, к сожалению, сбил меня с ног. И вот я уже, получив пинок по почке, пытался тщетно уползти прочь от обидчиков, что, дико бесчинствуя, продолжали преследовать меня, раздавая всё новые оплеухи. Не поскупились на них даже те парни, с которыми мы совсем недавно вели непредосудительную беседу. Невероятно, как могут измениться люди под влиянием обстоятельств. Они засмеялись, и я, воспользовавшись возможностью, привстал, держась правой рукой за живот, а левой за выступ кирпичного фундамента. Я зашагал в направлении центральной улицы, где лежал сбитый с моего плеча рюкзак. Мне мыслилось, что дойди я до него, то сумею вытащить оружие, и если не открыть огонь, то хотя бы отпугнуть бандитов от себя. Но не дошёл я и до края дома, как меня в спину ужалило лезвие ножа, а резкий толчок вновь повалил на растрескавшийся асфальт. Надежды не было. Становилось очевидным, что они вошли в азарт и теперь не думали останавливаться.