Юлия вздрогнула, и Владимир ласково сжал горячую руку девушки. Они остановились посередине маленького моста. Сквозь густые, едва различимые на ночном небе тучи мелькали робкие бледные искорки взволнованных звезд. Ветер совсем размяк и теперь лишь вяло толкался, желая занять место получше.

– Голова начала просто раскалываться, – тихо продолжила Юлия. – Через позвоночник словно ток пропустили. В глаза будто кровью плеснули. А голос все кричал и кричал. Требовал, грозил, резал. После этого я почти сразу сдалась. Выбежала из класса, потом на улицу под дождь. Стала собирать листья. Собрала огромный букет! – Юлия невесело рассмеялась.

– Боль прошла? – осторожно спросил Владимир.

– Прошла, – кивнула девушка. – Почти сразу, как вышла из школы. Я даже хотела вернуться, но голос был против, и я не посмела. Голос был со мной до вечера. Потом ушел. Ушел, чтобы обязательно вернуться.

Юлия глубоко и тяжело вздохнула. Владимир обнял ее за плечи и поцеловал в лоб. Девушка опустошенно уткнулась ему в грудь. Ветер нежно взъерошил огненные пряди и тактично отлетел в сторону, явно желая провести остаток вечера в более веселой компании.

– Почему-то осенью особенно тяжело. Весной они приходят раз в неделю, зимой раз в месяц, летом вообще не приходят. Но осенью они приходят почти каждый день. Со временем голосов стало много. Разных. Грубых, ласковых, гневных, страстных, насмешливых, усталых. И каждый хотел чего-то своего, и никому нельзя было отказать.

– Ты обращалась к врачу?

– Обращалась. Пыталась лечиться. На какое-то время помогало, но они всегда возвращались. И кажется, что с каждым возвращением они становились все сильнее. И в какой-то момент я решила, что мне проще дружить с ними, чем воевать.

– Опасная дружба.

– Очень опасная, – усмехнулась Юлия. – Но война опаснее втройне.

Владимир внезапно осознал, что слова эти, в том числе и про него. Ведь ему тоже надо решать и решать как можно быстрее. Соглашаться на страшную дружбу или вступать в гибельную войну? В том, что Лабиринт не простит, Владимир не сомневался. Владимир вообще не сомневался в Лабиринте. Только в себе. В том, насколько он готов страдать за себя самого.

Вдруг зазвонил телефон. Тот самый телефон, который по странному стечению обстоятельств оказался в сумке у Юлии и благодаря которому они оказались на холодной улице под ледяным ветром.

Юлия вопросительно посмотрела на экран.

– Не отвечай, – сделал Владимир слабую попытку.

– Не могу, – девушка пожала плечами. – Надо ответить, иначе – война.

– Ну да. А мы за мир во всем мире.

– Слушаю! – Юлия включила на телефоне громкую связь.

– Я все сделал! – раздался резкий, отрывистый голос. – Можно забирать.

– Отлично! – девушка весело посмотрела на Владимира. – Где?

– …ский вокзал, камера хранения, ячейка 57, код 1763.

– Поняла.

– Все! До связи!

Неизвестный повесил трубку.

– Только не говори, что намерена продолжать, – Владимир внимательно смотрел на девушку. – Судя по всему, это может быть очень опасно.

– Судя по всему, – с грустью протянула Юлия, – но, судя по всему, придется.

– Дай телефон, – попросил Владимир. – Можно?

Юлия повертела телефон в руке, но все же отдала. Владимир молча, без замаха бросил телефон в реку.

– Нормально?

– Нормально.

– Пойдем на вокзал вместе, – неожиданно для себя самого предложил Владимир.

– Ты уверен?

– Судя по всему.

Через пару часов Владимир был дома. От вечера, проведенного с Юлией, осталось стойкое послевкусие совершеннейшего безумия. Хорошо это или плохо? Странный вопрос без очевидного ответа.

Владимир лег на диван и прикрыл глаза. Интересно, на что он все-таки сегодня согласился? Что они найдут завтра в чертовой камере хранения? А может, с утра Юлия просто передумает?