– Товарищ старший лейтенант, что это у вас за форма одежды такая? – пытаясь за строгостью голоса скрыть только что пережитый испуг, спросил подполковник.

Валера, не ожидавший никого встретить в этот час в подъезде, был совершенно не готов к ответу на этот логичный вопрос, а отвечать было надо.

Взяв паузу секунд в пять, Шалевич выдал первое, что пришло в голову:

– У меня, товарищ подполковник, перед заступлением в караул есть свободные несколько часов, и я не хотел терять попусту время, поэтому взял с собой из части ОЗК, чтобы потренироваться в его надевании.

Лицо Зарипова выражало полное недоумение. Видя, что изложенный им аргумент не произвёл должного впечатления на подполковника, Валера продолжил развивать мысль, обретая по мере ответа всё большую уверенность:

– А всё потому, что на последних учениях во время обкуривания я понял, что надеваю ОЗК недостаточно быстро и не могу являться в этом компоненте примером для своих солдат. И к тому же я вот что подумал: все учебные передвижения в ОЗК происходят по земле, то есть по горизонтальной поверхности, а как будет себя вести комплект при передвижении по наклонным плоскостям или, к примеру, по лестнице – непонятно. Не сдвинется ли он, оголив незащищённый участок тела.

Подполковник Зарипов чувствовал подвох. Но не находил решительно ни одного разумного предположения, которое бы позволило ему объяснить нахождение вроде как вполне здорового головой офицера в неслужебное время в подъезде жилого дома в противогазе и ОЗК, при этом несущего чушь старшему по званию, возрасту и должности.

Не имея возможности опровергнуть слова старшего лейтенанта, Зарипов решил ему подыграть.

– Какой интересный и своевременный вопрос ты поднимаешь. Что же ты раньше не доложил мне о своих сомнениях? – серьёзным тоном сказал подполковник. – А ведь никто из нас, штабных работников, даже не задумался о том, как поведёт себя ОЗК в условиях передвижения личного состава по наклонным поверхностям… Интересно, очень интересно. Разреши мне тоже принять участие в твоём эксперименте, так сказать, помочь инициативой сверху в решении этого вопроса. Давай-ка, надевай снова противогаз и беги пять раз на пятый этаж и обратно… Надел? Ну, давай, бегом, – выражая крайнюю заинтересованность, скомандовал Зарипов.

Шалевич быстро надел маску, затем капюшон и, громко стуча резиновыми сапогами, скрылся из виду на верхнем лестничном пролёте. После пятого спуска он замер во взмокшей одежде перед подполковником.

Зарипов внимательно, со всех сторон осмотрел обмундирование старшего лейтенанта, подёргал противогаз за шланг, подтянул перчатки.

– Смотри-ка, всё нормально, только чуть ослаб хлястик на правом чулке… но это не в счёт. Что же получается: что если бежать по лестнице, то ничего с общевойсковым защитным комплектом не происходит. Вот это да! Давай для чистоты эксперимента ещё десять раз сбегай на пятый этаж и обратно. Если и тогда с ОЗК будет всё нормально, то смело будем считать, что в нём можно спокойно передвигаться по лестницам ДОСов, – сосредоточенно-серьёзно, как бы в раздумье, распорядился подполковник. – Один, – сказал Зарипов, когда Шалевич первый раз спустился с пятого этажа, при этом он бегло окинул взглядом обмундирование старшего лейтенанта. – Два. – После второго спуска опять осмотрел костюм подполковник. – Три. Пока всё нормально, молодец, – констатировал Зарипов. – Продолжаем эксперимент. Давай быстрей дальше, не сбавляем темпа.

После десятого Валериного спуска и очередной похвалы, подполковник потерял интерес к Шалевичу и, напевая себе под нос: «Гуд-бай, Америка, о, где я не был никогда…», – стал не спеша подниматься к себе – на третий этаж.