– 13-й, 13-й. Ответьте 68-му, – произнёс Валерий в микрофон Р – 405. Лейтенант сделал паузу, ожидая ответа, и уже хотел повторить вызов корреспондента, как в головных телефонах станции услышал: – 68-й, 68-й, я 13-й слышу вас хорошо. Что случилось? Почему не выходите на связь?

– Я 68-й. Мы развернулись, но по каким-то причинам не можем связаться с вами, – ответил Валерий.

Некоторое время 13-й молчал, по-видимому, там совещались.

– 68-й, к вам выезжает 2-й. Ждите, – станция соседей замолчала.

В ожидании, когда к ним подъедет начальник штаба батальона, 2-й его позывной, Валерий совместно с сержантом, проверили направленность парабол антенны, правильность подключения фидеров, кабелей от силовой. По их мнению, всё было сделано правильно, почему тогда нет связи?

Начальник станции и его помощник растерянно смотрели на все три машины станции. Они понимали, что заканчивается нормативное время сдачи в эксплуатацию радиорелейной линии связи, что несвоевременная сдача линии произойдет по вине лейтенанта Званцова. Это давило на сознание всего экипажа тяжелой плитой, на которой держалось всё 30-ти метровое антенно-мачтовое устройство.

Через некоторое время к месту развертывания станции лейтенанта Званцова приехал начальник штаба батальона майор Иванов.

– Товарищ майор, начальник станции лейтенант Званцов. Связь отсутствует по не выясненным причинам, – доложил начальнику штаба Валерий.

– Давай искать причины. Азимут парабол выставлен правильно?

– Так точно.

– Сержант ко мне, – дал команду Колесникову майор.

– Какой раз выезжаешь на учения?

– Третий, товарищ майор.

– И что не знаешь в чем причина отсутствия связи?

Сержант пожал плечами.

– Понял. Подключайся, будем искать причины отсутствия связи. Карточка-приказ для станции у тебя? – майор обратился к лейтенанту.

– У меня.

– Доставай. Будем искать неисправность методом исключения.

Валерий протянул начальнику штаба карточку-приказ станции с указанием точного места развертывания, азимутом направления парабол антенны.

Майор Иванов из полевой сумки достал компас, топографическую карту и некоторое время молчал, сверяя точность расположения Р – 404 на местности.

– Здесь всё нормально. Сержант, зачем необходима точность развертывания станции на строго указанном месте? – Иванов вопросительно посмотрело на Колесникова.

– Чтобы исключить закрытие прямой видимости между экипажами соседних станций высотами, превосходящими высоту антенны.

– Правильно. Здесь у вас всё нормально. Станцию вы развернули там, где указано. Идем дальше. Проверяем направленность парабол. По карточке, какая, куда должна быть направлена? – майор опять посмотрел на сержанта. По всей видимости, не обращаясь к лейтенанту, он пытался показать всем, что ответственность за организацию связи лежит на всём личном составе экипажа, а не только на начальнике, пусть временного, но всё-таки начальника.

– Нижняя, направлена на восток, 113 градусов. Верхняя – на запад, 243 градуса, – ответил сержант.

Начальник штаба посмотрел на карточку, где были указаны данные азимута для парабол. Сверил их направленность с показаниями компаса: – Лейтенант, сержант, подойдите ко мне. Вы по какому прибору устанавливали направленность вот этих двух огромных чашек? – глядя сейчас на обоих начальников, спросил майор.

– По буссоли, – ответил Званцов.

– Компас у Вас есть товарищ лейтенант?

– Так точно.

– Доставайте компас и вместе со своим помощником проверьте направленность ваших парабол.

Званцов и Колесников по компасу стали проверять правильность установки азимутов направленности антенн. И чем дольше они проверяли азимуты парабол, тем сильнее краснели оба. Им было стыдно и очень неудобно перед начальником штаба батальона, что они не смогли правильно определить эти самые азимуты. В результате нижняя парабола смотрела строго на север, верхняя – на юго-восток.