– Тут вы правы, – с сожалением констатировал Александров-Дольник. – Но я полагаю, что мы оба заинтересованы в том, чтобы в Киеве, в частности в его Бульварном участке, преступления раскрывались быстро и своевременно. Именно поэтому я сейчас произведу Горского в старшие кандидаты…

– Но ведь у него всего один год стажа по судебному ведомству!..

– …и напишу министру, чтобы его прикомандировали к исполнению обязанностей судебного следователя седьмого участка.

– Но ведь это же мой участок!.. – чуть не плача заскулил Воскресенский.

– Не переживайте, дорогой Кондратий Яковлевич, – участливо отозвался Константин Константинович. – Я о вас позаботился. Предлагаю вам на выбор должность судебного следователя в Бердичевском или Васильковском уезде.

– Но я не хочу уезжать из Киева!..

– Что поделать? Такова жизнь, – развел руками председатель. – Рекомендую выбрать Васильков. Ближайший уездный город. Всего тридцать пять верст. И евреев вдвое меньше, чем в Бердичеве. Ну что, согласны?

– Я буду жаловаться!.. – процедил сквозь зубы Воскресенский. Тягучая желчь разливалась по его телу.

– Не советую вам рыть мне яму. Как гласит народная мудрость, рискуете оказаться в ней сами, – строго напомнил Александров-Дольник. – И еще. Советую вам скорее определиться с уездом, а то вакансия в Василькове может перевестись. Придется вам тогда ехать в Бердичев.

Судебный следователь вышел от председателя Окружного суда не попрощавшись. Несмотря на прекрасную погоду, воцарившуюся в Киеве, Кондратию Яковлевичу показалось, что над городом сгущаются тучи. Ослабив тугой воротничок и глубоко вздохнув, он медленной, но уверенной поступью направился в сторону Липок.

Влиятельный господин его не ждал. Появление судебного следователя застало его за чтением книги в любимом кресле-качалке. Переходить в кабинет хозяину большого дома не хотелось, поэтому их разговор состоялся прямо в библиотеке, на фоне высоких шкафов, плотно уставленных книгами.

Кондратий Яковлевич треснутым голосом поведал о несчастье, которое с ним приключилось, и попросил не бросать его в этой беде одного. Первое, что̀ сделал всесильный покровитель, это приказал подать судебному следователю стакан воды с валерьяной. Пока гость с жадностью пил, стуча зубами о стекло, хозяин особняка думал, как помочь незадачливому родственнику и одновременно брату-каменщику. При всей своей доброте и благожелательности помогать ему он отчего-то не хотел. Однако данное первого числа обещание следовало исполнить. Да и что подумали бы о нем братья в случае отказа? Иначе он перестал бы себя уважать.

– А что, если вашего письмоводителя отправить в уезд вместо вас? – предложил влиятельный господин.

– Меня бы это всецело устроило, однако председатель никогда на это не пойдет. Он считает моего помощника более талантливым, чем меня, поэтому видит для него место в Киеве.

– Гм. Это значит только одно: чтобы вам не потерять свою должность, вашего письмоводителя надо перевести в другую губернию.

– Да! Это то, что̀ нужно! – обрадовался Воскресенский.

– Однако это должно быть очень заманчивое предложение, от которого он не сможет отказаться. Задача, прямо скажем, сложная, потому что в Российской Империи мало городов, которые могут сравниться с Киевом.

– Помнится, вот уже три года он рассказывает мне о расчудесном городе Дальнем. Грезит там побывать.

– Дальний? – переспросил влиятельный господин. – Это наш новый порто-франко в Квантунской области, который курирует сам Витте? Очень хорошо! Я неплохо знаком с Сергеем Юльевичем. Справлюсь у него о наличии в Дальнем вакансий по судебному ведомству. Полагаю, он мне не откажет. С Николаем Валериановичем я также всё улажу.