. Дежурный аналитик, уже не молодой сотрудник, а опытный ветеран с седыми висками, увидев данные, резко выпрямляется в кресле.

Голос Аналитика (внутренний канал связи «ЗАСЛОН-Кронос»): «Всем постам! Уровень тревоги – «Желтый»! У нас активный темпоральный след! Повторяю, активный темпоральный след! Источник – Ковалева, Елена. Ее группа известна… неортодоксальными исследованиями. Немедленно направить мобильную группу мониторинга к ее предполагаемой лаборатории. Запросить у АРГУСа все данные по ее последним активностям и связям. Это не учения!»

Аналитик смотрит на угасающий след от вспышки на карте. Его лицо серьезно. Он слишком хорошо помнил закрытые отчеты о «проекте «Горизонт Времени» и его катастрофических последствиях столетней давности. Кажется, кто-то решил поиграть с огнем, который «ЗАСЛОН» так долго и тщательно пытался потушить.

1.

Ослепительный белый свет сменился калейдоскопом рваных, искаженных образов и давящей тишиной, которую нарушал лишь гул крови в ушах. Тела друзей вдавило в кресла с силой, от которой перехватило дыхание. Мир вокруг них, видимый через небольшие иллюминаторы сферы, превратился в бурлящий поток разноцветных энергий, проносящихся мимо с немыслимой скоростью. Казалось, сама вечность сжалась в одно бесконечное мгновение.

Затем, так же внезапно, как и начался, этот головокружительный полет прекратился. Резкий толчок, скрежет металла – и «Кронос-1» замер. Внутри сферы погас пульсирующий синий свет, сменившись тусклым аварийным освещением. Несколько секунд все четверо сидели молча, пытаясь прийти в себя и отдышаться.

– Все… все целы? – хрипло спросила Лена, отстегивая ремни безопасности.

– Кажется… да, – ответил Алекс, потирая ушибленное плечо. – Приземление было… жестковатым. Где мы?

2.

Лена активировала внешние сканеры. На небольшом голографическом дисплее появилось изображение: темное, запущенное помещение, заваленное каким-то промышленным мусором.

– Согласно навигации, это заброшенный складской комплекс на окраине города Окума, префектура Фукусима, – доложила она. – Время… 10 марта 2011 года, 23:05 по местному времени. Мы прибыли точно по графику. Пять минут назад.

Майя первой открыла люк сферы. В нос ударил затхлый, сырой воздух, смешанный с запахом ржавого металла и чего-то еще, неуловимо… другого. Не такого стерильного и отфильтрованного, как в их 3025 году.

Они выбрались наружу. Город спал. Тусклый свет уличных фонарей едва пробивался сквозь грязные окна склада. Вдалеке слышался приглушенный шум ночного города – гул машин с двигателями внутреннего сгорания, лай собак, какие-то неясные выкрики. Для привыкших к тишине и порядку Нова-Москвы это была настоящая какофония.

– Боже, – прошептала Майя, оглядываясь. – Как же здесь… грязно. И этот воздух… им вообще можно дышать?

Кирилл нервно поежился.

– Не забывайте, друзья, это мир без тотального контроля «ЗАСЛОН». Дикий, непредсказуемый. И крайне опасный для нас. Наша главная задача – не выделяться.

3.

Майя, как специалист по адаптации, тут же принялась за дело. Она достала из своего рюкзака несколько небольших устройств.

– Так, Алекс, Лена, быстро активируйте лингвистические импланты на японский диалект начала XXI века. Прошивка «Фукусима-сленг» прилагается, – скомандовала она. – Кирилл, ты у нас историк, должен справиться и так.

Пока Лена и Алекс мысленно загружали языковой пакет (процесс занимал пару секунд), Майя раздала им небольшие, невзрачные на вид браслеты.

– Это маскировщики биосигнатур, – пояснила она. – Чтобы местные медицинские сканеры, если вдруг что, не показали, что наши внутренние органы соответствуют стандартам «ЗАСЛОН-Биоинженерия» образца 3025 года. И вот еще, – она протянула им по паре контактных линз. – Скроют необычный цвет радужки у некоторых из нас и немного «состарят» взгляд. Будем выглядеть уставшими туристами.