Здравый смысл, например, предполагает, что утверждение «работа была выполнена за пять часов» может содержать в себе как абсолютную истину, так и объективность. Операционализм же, вслед за Эйнштейном (и прагматизмом), настаивает, что единственное имеющее смысл утверждение об этом измерении времени должно формулироваться так: «Когда я разделял с рабочими одну инерционную систему, мои часы показали интервал в пять часов между началом и концом работы».

Противоречащее утверждение «работа заняла шесть часов» может быть не ложным, а в равной степени истинным, если наблюдатель производил измерение из другой инерционной системы. В этом случае фраза должна строиться так: «Когда я наблюдал инерционную систему рабочих из моего космического корабля (другой инерционной системы, удаляющейся от них), мои часы показали интервал в шесть часов между началом и концом работы».

Операционализм оказал большое влияние на физику, несколько меньшее – на некоторые общественные науки и до сих пор не известен академическим философам, художникам, гуманитариям и т. п. – либо отвергается ими. Странно, что многие из тех, кто не любит операционализм за его «холодность» и «чрезмерную научность», не выказывают тех же претензий к экзистенциализму или феноменологии.