Яков Кузнецов, Алексей Попов, Николай Батенин – все первооткрыватели фарфорового производства находились в равных условиях, но только Яков стал родоначальником великой империи. Дело было не только в успешном ведении бизнеса его основателем, но и в преемственности. Ни у Попова, ни у других основателей не было достойного преемника, и многие заводы прекращали свое существование после смерти владельца, а если еще и «красного петуха» запускали, как на завод Батенина, то производство просто исчезало с лица земли.  У Якова Кузнецова один из сыновей – Терентий – стал достойным продолжателем отцовского дела.

Два брата, Терентий и Анисим, воспитывались отцом в строгости и трудах. Трудовое воспитание в старообрядческой среде имело огромное значение и начиналось с раннего детства. После открытия первого завода они все время проводили на производстве, выполняя самую разную работу. Анисим, правда, был более скромным, осторожным человеком. Он не хотел рисковать, подобно отцу или брату, но и не препятствовал продвижению фабрики, помогая расширять производство сначала отцу, а затем брату.

– Не лоботрясничайте, долго не спите, постоянно трудитесь, иначе рухнет все богатство ваше. Богатство – это не роскошь, это тяжкий труд с утра до ночи, – завещал сыновьям Яков.

Глава 5 Дулево – столица фарфоровой империи

Итак, в 1810 году Яков Кузнецов построил близ деревни Ново-Харитоново небольшую мануфактуру, где производил недорогую фарфорово-фаянсовую посуду для трактиров, питейных заведений и разбогатевших крестьян. Года через два ее возглавил старший сын Якова – Терентий (или, как его тогда называли, Тереха). Младший сын Анисим всю жизнь осторожничал, а Тереха, как отец, по-хозяйски отнесся к производству, поставил еще два горна, и с ярмарок стали привозить вдвое больше прибыли. В отличие от Терентия Яковлевича Анисим обладал более кротким и смиренным нравом. Не было в нем той молодецкой удали, того напора, которые были характерны для Кузнецова-старшего. Не все потомки идут по отцовским стопам. Тем не менее Анисим не препятствовал начинаниям брата, полностью доверяя его делам и словам, помогал растить общий капитал. Взаимопонимание братьев, верность общему семейному делу заложили основу могущества потомков.

Казалось бы, желать иного не надо, есть один завод со стабильной прибылью и достаточно, но так рассуждает крестьянин, не видящий ничего дальше своего родного двора, а Терентий таким не был. Выросший в крестьянской среде, он отличался от нее. Этот крестьянин-старообрядец обладал даром незаурядного политика. «Выезжая на базары и ярмарки, Кузнецов посещал встречавшиеся на пути фарфоровые заведения. Не почитал за труд и многоверстный крюк дать, чтобы посмотреть, как ведет дело заводчик, посуда которого в цене. Как-то прослышал Кузнецов, что обедневшие помещики господа Сарычевы ищут покупателя на земли, расположенные близ пустоши Ликино.

Выкурив утреннюю трубку, отец бесшабашного семейства Сарычевых изрек:

– Ну теперь, душенька, можно и в Париж податься.

Не могло дворянство богатства своего разглядеть из-под сосен, елок и чащобы непролазной дулевской. Удивлялись, недоуменно переглядывались помещики Сарычевы: “Чего раскольник этот удумал в этой пустыньке, Богом забытой, делать? Скит, что ли, строить? Да не все ли равно! Деньги хорошие заплатил и пускай хоть монастырь там строит, его дело!”»

Тереха свою выгоду сразу видел, на много десятилетий вперед. Ведь для производства фарфора самое главное условие – это хорошие поленца, да чтобы росли близко и много их было. Называлась эта пустынька Дулево – сердце будущей фарфоровой империи Кузнецовых. Пока живо Дулево, живо воспоминание о великой промышленной династии. Основан был Дулевский фарфоровый завод Терентием Кузнецовым в 1832 году. Он находился в самом сердце Гуслиц, «и главными его работниками стали гуслицкие крестьяне, которые великолепно могли украшать певческие книги роскошным, красочным, с золотом орнаментом, писать иконы по московским образцам, и самобытно, и мастерски»[30].