– Нет, потому что женщины не очень любят жить в палатках две недели. Им нужны удобства и все прочее. Они начинают уговаривать нас уехать оттуда пораньше, а мужчины начинают нервничать, потому что они ехали туда отдыхать. Вот и ездим мы, иногда, чисто мужскими компаниями.

– Я два раза с Колей была на море, – стала рассказывать Галя, – один раз в июле, а второй раз в августе. В июле попали в такую жару, что я дала себе слово: больше туда никогда не поеду. Потом меня Ушаковы уговорили поехать в конце августа. Конечно, в это время там было намного прохладнее, и нас спасали холодные ночи. Они там и правда, были такие холодные, что приходилось Колю одевать в теплую кофточку. Но мне это не надо. Не люблю я такие поездки. Наверное, действительно, надо ездить не одной. Мне было там скучно.

– В такие путешествия надо отправляться или с подругами, чтобы там вместе оторваться, по полной программе, – убеждал ее кузнец, – или с мужчиной вдвоем, чтобы там ходить с ним везде и отдыхать тоже.

– Подруга у меня одна, – улыбнулась в ответ девушка, – но Миша ни за что нас вдвоем никуда не отпустит. – призналась она. – А мужа у меня нет и, скорее всего, никогда не будет.

– Зачем же себя убеждать в этом? – посмотрел на нее серьезным взглядом Рогов. – Ты молодая красивая женщина, ты не должна быть одна. Это противоестественно! Неужели за столько лет, так никто и не приглянулся этим красивым голубым глазкам?

– Нет, – мотнула головой Галя и виновато улыбнулась.

– А я знаю, что к тебе не раз сватались наши мужики.

– Какой ужас! – ахнула она и закрыла лицо руками.

А сама посидела так немного, потом медленно убрала свои руки и, уловив на себе пристальный взгляд кузнеца, вновь тихим голосом поинтересовалась.

– Что они могли тебе наговорить про меня?

– Ничего особенного! – пожал плечами Степан. – Они вообще при мне про женщин плохо не говорят. Просто… иногда подвыпьют и начинают душу изливать. Вот и узнаю я, кто к тебе сватался из местных.

– Так! – хлопнула Сивакова себе по коленям. – Пора тему менять. Или я ухожу домой.

Рогов смотрел в её голубые как небо глаза и решил, что действительно зашел слишком далеко со своими размышлениями и предложениями. Но был рад этому, ведь теперь он знал про неё намного больше. Он видел ее глаза и понимал: они не могут врать. Она честная и порядочная девушка, но говорить об этом совсем не хотела.

Солнце медленно скатилось к горизонту и окрасило небосвод яркими красками заката. По реке медленно поплыл седой туман, наполняя низину прохладой и густой дымкой, которая росла и заполняла весь луг и водоем своей серой паутиной густого тумана. В кустах пел, заливался соловей, словно хотел перепеть всех птичек в округе.

Но на душе у Галины было совсем не спокойно. И эта птаха, что так весело щебетала совсем рядом, вовсе не радовала ее, а наоборот, теребила, тревожила её одинокую душу.

Коля вновь поймал маленького подлещика и был рад этому. Но все же тихонечко надеялся, что и он сможет выудить такую же большую рыбину, как и его мама. Но видно лещ в реке был всего один, решил он про себя, и, легонько вздохнув, сразу успокоился.

Галя посмотрела на часы, потом на Степана и виновато проговорила:

– Нам с Колей пора возвращаться домой. Уже поздно.

– Да, как-то прохладно стало у реки. А мы совсем не одеты для такой погоды, – согласился с ней Рогов и стал складывать свою удочку. – Если вы не против, то я с вами пройдусь до села.

Сивакова позвала сына, тот сразу отошел от воды, уселся у ведра, в котором плавал золотисто бронзовый лещ.

Мальчик долго рассматривал рыбину, а та открывала свой большой рот и словно пила воду жадными глотками и смотрела на него обреченно своими большими глазами-телескопами. А в ведре ярко отражалось вечерне солнце, которое так спешно уходило за горизонт.