— Да ладно тебе, Семеныч. Мы уже и клубы местные знаем, и где бухло подешевле взять! Мы же абитура, что они нам сделают? Мы еще не поступили и контракт не подписывали, это потом, тю-тю, все закроется, а пока – халява.

— Ага, а потом я вообще с такими самодурками не поступлю!

— Самоволками, Семеныч, самоволками! Так ты ж баянист, чего тебе бояться?

И они втроем заржали. Хорошо, что Симоненко начал всех торопить. Мол, в строй пора и все такое. Товарищ майор меня удивил сегодня, и я надеялся, что если поступлю, то шпынять не станет. Хотя…

Знаю я их всех. В школе тоже было, как на олимпиаду городскую – Семен, как на городском фестивале выступить – Семен, как первоклассников отвести музей школы показать – Семен, как работу на конкурс написать – тоже Семен!

А как дело до раздачи медалей дошло, хоть я всегда учился только на отлично, то сразу: «Прости, Семен, не дотягиваешь!» Ага, а Лизка, дочка директора, дотягивает! Она на химии такой пожар устроила в прошлый раз, смешав не те реактивы.

Или Витька, внук начальницы РАНО. Тоже медалист, чтоб его. Этот медалист на выпускном набухался как свинья и всем рассказал, какой я идиот, все эти годы на школу пахал, а медали всего две выделили, и обе не по мою душу.

Хватит с меня! Больше никому и ни за что не поверю. Рассчитывать только на себя буду. И подачек мне, не говоря уже о самоходках, не надо!

О-оу – тут же потянулся за стареньким смартфоном. Зато аську поддерживает. И на лице тут же расцвела улыбка. Марина!

— О, Семен Семеныч, у тебя такое лицо, словно пришло сообщение о зачислении и первая стипуха. Ахах!

Парни заржали, но тут мне было, что им ответить. Я гордо задрал голову вверх, а потом сказал:

— Нет, это мне девушка моя написала!

Они едва не поперхнулись, глядя на меня во все глаза. А меня гордость взяла! Выкусите! В этот момент майор еще раз нас окликнул, я пожелал парням приятного аппетита и с гордо поднятой головой пошел вниз.

Дальше кое-как повел строй. Сбивался со счета, шел не с той ноги (хотя кто ж знает, какая та?!), злился на себя, но, сжав зубы, старался. Ничего. Научусь. Я видел в окно, как второй курс шел, все у них получалось нормально.

Мне батя говорил, что можно и медведя танцевать научить, так что справлюсь!

Все городские свалили по домам. Кто побогаче, квартиры снимал, но нас, живущих здесь, тоже много оказалось. И снова пробитая белобрысая. Одна из всех девчонок. Сразу видно – блатная! Злила меня жутко. Еще и жалела… Небось тоже, как Лизка, дочка чья-то.

Она вышла раньше, а нас повели к пятому корпусу. Он дальше всех находился. Сказали, что жить будем на третьем этаже, куда до этого сумки относили. В кубриках.

Слово-то какое смешное. На мою голову я действительно оказался в кубрике с тремя суворовцами, но, кроме этого, еще с шестью парнями. Места было в обрез!

Сказали, потом жить будем по пять, ремонт можно будет сделать. За свой счет, разумеется. Вдесятером с двухэтажными кроватями жуть как неудобно. Да еще…

— А душевые где?

Я вышел с полотенцем, в тапочках и наткнулся на парней в коридоре. Те переглянулись и как заржали. Снова. Позади послышался голос старшего лейтенанта:

— Дома, Семен Семенович, еще в раздевалках возле кафедры физо, но туда лучше не соваться. Ну и баня раз в неделю, в четверг, централизовано.

Я обалдел. Это как мыться-то, не каждый день, что ли? Рискнул задать второй вопрос:

— А машинки стиральные?

Второй взрыв хохота. Это второй курс здесь стоял. Они одни в институте были, все остальные на каникулах. А эти наряды несли за всех. Вот и спустились над абитурой поржать.