– Хорошо. Денег давайте… – Кивнул я, затем протянул руку в сторону начальника сыскной полиции, раскрытой ладонью вверх.

Фин тяжело вздохнул, но бумажник вынул. С тоскливым лицом он расстегнул его, грустно посмотрел внутрь, а потом дернул оттуда стопку купюр.

– Не стройте из себя страдальца. Вам все вернут. – Успокоил я начальника сыскной полиции, забирая деньги из его рук. – Вы сейчас в гостиницу?

– Да. Запоминай. “Кайзерхоф”. Располагается в старом квартале, напротив рейхсканцелярии, по адресу Вильгельмплац 3/5. Сегодня вечером, когда обоснуешься на новом месте, отправишься туда ужинать. Да, учти, это тебе не просто какая-то затрапезная ночлежка. Это один из лучших отелей Берлина. Между прочим, четыре года назад сам Герман Геринг сыграл там свадьбу со своей второй супругой. Поэтому постарайся выглядеть прилично. Там сегодня вечером ужинает Чехова и как раз ты самая Эмми Геринг. Ольга знает, что ты очень рвёшься в кино. Поэтому сходу заведешь беседу о вашем знакомстве в Хельсинки, где ты якобы встретил ее случайно. Потом напросишься на пробы. Учти, Эмми Геринг должна проникнуться искренность твоей истории. Ясно?

Я с умным видом кивал высказываниям Эско, параллельно выуживая из его словесного потока нужную мне информацию.

Значит, “Кайзерхоф”… Если Геринг решил столь значимое событие провести в этой гостинице, то она пользуется любовью у больших, и не очень, чинов Рейха. Иначе, выбор Геринг сделал бы другой. Соответственно, скорее всего, там бывают те, кто меня интересует. В первую очередь, Шульце и Леман. Шипко очень настойчиво, несколько раз повторил, что я должен наладить с ними контакт.

Второй момент, промелькнувший в речи господина полковника, и он выглядит не менее интересным – Эмми Геринг. Странно, что в моем первом же дне пребывания в Берлине появилась вдруг жена Геринга. Нет, сам-то факт – черт с ним. Но вот заинтересованность гестапо в этом… Или не гестапо? Может, лично Гиммлера?

– А мне интересно… Каким образом юный сын русских эмигрантов, который примчался из Хельсинки, пылая надеждой завоевать немецкий кинематограф, додумается идти ужинать в столь важное место?

Я дождался, пока фин выскажется, а потом задал вопрос, который в моем понимании, выглядел очень даже логично. Не простая забегаловка так-то. Уверен, в ресторан отеля запросто не попадёшь, если ты не постоялец и не значимая фигура.

– Вот! – Риекки радостно ухмыльнулся. – Есть в тебе это, Алексей. Есть в тебе сообразительность. Иногда смотрю и думаю, как ты вообще мог оказаться…

Эско замолчал и покосился в сторону водилы, который со скучающим видом пялился на улицу. Нас он вроде бы не слушал, да и языка не понимал, но сочетание букв НКВД можно понять без знаний великого и могучего.

– Как ты мог оказаться там, где оказался. – Закончил Риекки очень расплывчато. – Честное слово, иной раз просто недоумеваю. Поведение твоё… Но потом – раз! И в тебе просыпается ум. И я понимаю, что он правда есть. А еще есть способность сразу вычленять главное. С одного взгляда. Ты прав. Действительно, было бы странно. Но… Фрау Марта очень дружна с управляющим отеля. Очень. Они, можно сказать, приятели детства. Так вот… У тебя есть несколько часов, чтоб не только снять жилье, но и очень понравится хозяйке. Настолько, чтоб она предложила тебе сегодня сходить на ужин. А во время ужина ты случайно увидишь Чехову. Все. Замочек закрылся.

– Вы издеваетесь? – Спросил я Эско, заподозрив самое плохое.

Что он имеет в виду под формулировкой “понравится”?

– Не переживай, Алексей. – Риекки хлопнул меня по плечу. – Ты все поймёшь, когда познакомишься с фрау Мартой. Все, иди. А то мы и правда затянули с нашими разговорами.