. В результате такого несчастного случая наступают последствия, возникающие при реализации иных социальных рисков: болезнь, смерть, инвалидность и др. Но правомерность выделения несчастного случая на производстве обоснована не особой его правовой природой или последствиями наступления, а генетической причинно-следственной связью с самой работой по трудовому договору. Этого, конечно, нельзя сказать о старости, беременности и родах и др. При этом даже такой страховой случай, как болезнь, может быть вызван различными причинами, включая эпидемии, несоблюдение личной гигиены, наследственность и др. Совсем другое дело, когда болезнь вызвана производственными факторами и может быть отнесена к категории профессиональных заболеваний. К тому же и исторически именно несчастные случаи на производстве в их собирательном выражении подлежали сначала добровольному, затем факультативно-обязательному и, наконец, обязательному страхованию.

Вернемся к опыту Германии[181]. К принятию Закона 1884 г. правительство подтолкнуло осознание очевидных недостатков Закона 1871 г. Необязательность страхования привела к тому, что для мелких работодателей даже несколько одновременных несчастных случаев могли привести к банкротству. В сферах деятельности, связанных с техногенными рисками (химическая и военная промышленность, металлургия и др.), такая угроза «нависала» уже и над крупным предприятием из-за возможности наличия одновременно большого числа потерпевших. Работники при банкротстве незастрахованного работодателя также оказывались под угрозой необеспеченности по инвалидности, а семьи погибших – без выплат по случаю потери кормильца. Ситуацию усугубили разнобой в судебной практике, оценочность понятия «профессиональный риск» в различных сферах деятельности, а отсюда порой непрогнозируемые судебные решения с большой разницей в выплачиваемых суммах за аналогичные случаи.

Закон 1884 г. ввел обязательность страхования несчастных случаев на производстве. Это расширило круг потерпевших, имевших право на обеспечение, и увеличило устойчивость страхования. Отчисления работодателей носили характер обязательного платежа, недоимка по которым взыскивалась в бесспорном порядке. Размер взноса санкционировался публичной властью, а обязанность его внесения вытекала из закона. Страховые организации (страховые товарищества работодателей) функционировали под административным контролем, который распространялся на формирование и использование страховых фондов. Размер ежегодных взносов определялся в конце года в размере, необходимом для покрытия выплат за предыдущий год. Страховые товарищества были скорее публичными организациями, объединявшими всех работодателей определенной отрасли в пределах конкретного округа. При этом управлялись они самими страхователями. Страховые товарищества были прямо заинтересованы в уменьшении уровня травматизма и количества несчастных случаев[182]. Государство брало на себя обязанность осуществления выплат потерпевшим при недостаточности средств у страховой организации.

Таким образом, Закон 1884 г. предполагал уже не ответственность работодателя за несчастные случаи, а оказание помощи потерпевшим на началах социального страхования. Частный элемент присутствовал только в «снятой», внешней форме, уступив ведущее место публичному началу Размер возмещения определялся не судом на началах гражданского права, а законом или органом публичной власти – на основе закона. Принцип формального равенства уступил место приоритету прав работника как слабейшей стороны, что способствовало достижению фактического равенства. Важно было и то, что споры, связанные со страховыми выплатами, рассматривались в третейских судах. Их председатели назначались государством, а по два представителя определялись работниками и работодателями. Германская система показала свою эффективность, в том числе в силу своей жесткости и принудительности.