— Давай помогу, — я подошел ближе. В нос ударил сладкий аромат парфюма и шампуня и легкий — алкоголя. Мог бы привыкнуть за то время, что мы провели в приемной травмы, но меня на мгновение повело. Сказывался и выпитый алкоголь и… сама Карина. Я перехватил пакетик и кот снова зашипел. Видимо, побоялся, что я отберу его жратву. С легкостью отцепил верхний край и вернул корм Карине, от греха подальше. Все это время она смотрела на меня изучающим, внимательным взглядом. Словно хотела что-то сказать, но не решалась.

Получив корм, наклонилась и высыпала его в миску. Пуфик, мгновенно подобрев, муркнул у ее ног и принялся за трапезу. Девушка чесанула его за ушком и тепло улыбнулась. Такой знакомой улыбкой. Сейчас мне показалось, что именно благодаря ей мы когда-то стали друзьями.

— Карина, я… — подался вперед, но толком не придумал, что именно надо сказать. Знал, что надо. Но не понимал, что именно. Между нами оставалось каких-то несколько сантиметров: я чувствовал ее запах, чувствовал тепло тела.

Положив руки на кухонную стойку, заключил Карину в своеобразные объятия, буквально зажал в угол.

— Прости меня, — слова вырвались еще до того, как я успел их осмыслить, но шли от души. — Прости за то, что уехал тогда. Прости, что не нашел способа с тобой связаться. За то, что оставил тут одну.

В глазах девушки промелькнуло удивление напополам с недоверием. Она легко нахмурилась. Красивая, уверенная в себе, успешная — всего этого добилась исключительно благодаря себе. А ведь когда-то приходилось ее направлять… от того и обидно. Теперь она во мне не нуждалась так, как в детстве.

— Карина, я… — повторил, снова не зная, как продолжить. Мазнул взглядом по ее губам, чуть приоткрытым, с почти стершейся помадой. Внизу живота образовался тугой комок, через мгновение разливающийся по телу приятным, но тянущим теплом. Подался вперед еще сильнее и накрыл ее губы своими. Думать о том, что будет потом, не хотелось.