Но он пришел, и ему здесь сразу не понравилось. Ему стало не по себе еще в тренажерном зале, среди нетронутых тренажеров и зеркальных стен. Но бассейн оказался еще хуже. Лампы давали слишком тусклый свет, и вода с противоположной стороны казалась совсем темной. В зале витала гнетущая атмосфера, как в храме или гробнице. И даже близнецы, обычно шумливые, неожиданно притихли.

Райану захотелось, чтобы Дэвид был сейчас с ними. С кем-то вроде него было бы не так страшно.

Больше всего пугал очиститель. Непонятной формы, синего цвета, чуть более темного, чем кафель, он медленно скользил по дну бассейна и издавал при этом странные щелчки. Он соединялся шлангом с установкой, скрытой за низкой стенкой в дальнем углу зала. От установки исходил тихий гул. Райан попытался представить, как он плавает в этом бассейне, а внизу под ним щелкает и скользит очиститель. От одной только мысли об этом кожа покрылась мурашками.

– И чего отец не хотел нас сюда пускать? – вслух удивился Кёртис.

Должно быть, он и сам об этом догадывался, потому что голос его звучал гораздо громче обычного.

– Может, здесь глубоко, и он решил, что мы утонем, – неуверенно отозвался Оуэн. – Здесь же нет спасателей или кого-то еще.

– Может. Ладно, идемте.

«Он боится», – подумал Райан. И осознание этого взбудоражило его. Оно вселяло страх и в то же время странное возбуждение.

Близнецы развернулись и пошли прочь из зала, но их младший брат чуть задержался. Вслушиваясь в каждый звук, он попытался точно понять, что же так его напугало. Его, Оуэна с Кёртисом и, возможно, отца. Затем он шагнул к выходу.

Райан

Мальчик остановился.

Райан

Источников шума в зале было предостаточно: щелчки очистителя, размеренный гул его двигателя, тихий плеск воды, шум кондиционера. Сами по себе они казались привычными и безобидными, но накладывались на другой, скрытый звук. На голос. Райан решил, что все эти шумы для того и существовали, чтобы сбить остальных с толку. Чтобы никто не слышал того, что сейчас услышал он сам.

Райан

Или, может, механические звуки сами накладывались друг на друга и, слог за слогом, сливались в его имя, которое он только что услышал?

Райан

Он огляделся по сторонам и увидел… картины. Образы. Перед ним словно появлялись фрагменты кино, которые накладывались на реальный мир. Они не были прозрачными, как привидения в фильмах, но и живыми, осязаемыми младший Турман их тоже не назвал бы. И он ясно чувствовал, что они не принадлежали к материальному миру.

В бассейне купались обнаженные люди. Упитанные, приятной наружности мужчины и женщины – словно в их жизни никогда не случалось несчастий. А напротив стены стояли другие, оборванные и голодные. И тряслись от ужаса. Райан понимал, что все это не настоящее, но чувствовал, что когда-то это происходило на самом деле… или могло произойти. Он решил, что это телепатия. И это открытие его нисколько не изумило и не вызвало сомнений – оно лишь взбудоражило его интерес. Райан понимал, что ему никто не поверит. Близнецы всегда потешались над его пристрастием к историям об НЛО, психических феноменах или необъяснимых явлениях природы. Если он расскажет им все, что сейчас увидел, они решат, что у него просто разыгралось воображение.

Но воображение было тут ни при чем, и мальчик подивился, насколько спокойно отнесся к происходящему. Быть может, все эти книги, комиксы и журналы подготовили его. Научили трезво смотреть на паранормальные явления, чтобы он не растерялся, когда наконец столкнется с таким вживую.

Райан медленно помотал головой, и картина переменилась. Как трехмерная карточка, если наклонять ее под разными углами, меняет одно изображение на другое. Теперь вместо воды бассейн был полон крови и вдоль стен горели тусклые свечи. Он не чувствовал запаха, но догадывался, какой жар давало их пламя и какой смрад исходил от черного дыма. Сцена напоминала Средневековье, но очиститель по-прежнему скользил от одного края к другому, черный под красной толщей. И шланг, как и прежде, тянулся к гудящей установке за стенкой в дальнем углу.