Куриный бульон для души. Я победил рак! Истории, которые дарят надежду, поддержку и силы для самого сложного испытания в жизни Дэвид Табатски, Джек Кэнфилд
© Кваша Е.А., перевод на русский язык, 2022
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
Предисловие
Для целого мира ты – всего лишь один человек,
но для одного человека ты можешь быть целым миром.
– Автор неизвестен
Мне хотелось бы, чтобы этой книги вообще не существовало. Мир был бы лучше, если бы никто в нем не болел раком. Но болезнь бушует во всем своем многообразии, и мы ведем с ней активную борьбу.
И мы побеждаем. Книга, которую вы держите в руках, – тому свидетельство.
Авторы этого сборника очень разные люди. Мужчины и женщины, молодые и пожилые, богатые и бедные. Их реакция на болезнь тоже очень разная. Кого-то парализует страх, а кто-то находит в себе силы, о которых не подозревал. Кто-то обретает веру, утрачивает ее и обретает вновь. Кто-то начинает по-настоящему ценить любовь и заботу близких, а кто-то понимает, что он абсолютно одинок.
Все истории о раке разные, но одинаково искренние.
Когда мне предложили стать составителем сборника о раке, я испугался. Понимая, что мне придется прочесть тысячи историй, пропустить через себя страдания тысяч людей. Безрезультатно пытаться найти во всем этом смысл. Но в конце концов истории подарили мне силы. Невероятные признания дали мне вдохновение.
Мелисса Соренсен из Вудбриджа, штат Вирджиния, написала о своем муже: «Скотт любил шокировать людей словами: “Я решил попробовать четыре разных рака, чтобы понять, какой мне понравится больше всего”».
Дориан Солот из Олбани, штат Нью-Йорк, привыкла, что люди таращились на ее лысую голову. Но однажды, когда незнакомая женщина с сочувствием шепнула ей: «Вы облысели?», она улыбнулась и ответила: «Облысела? Нет, что вы. У меня просто невидимые волосы». Незнакомка так и уставилась на нее – а потом захихикала. Дориан тоже посмеялась и пожелала ей хорошего дня.
Бонни Дэвидсон из Мэриона, штат Массачусетс, которая боролась с последствиями рака, случайно услышала, как ее дочь сказала своему парню: «У моей мамы нет груди, матки и волос, но папа все еще любит ее. Вот такой любви я хочу».
Такую любовь я нашел в этой книге. Теперь ваша очередь.
– Дэвид Табатски
Глава 1. Не так быстро
Я знаю, что Господь не даст мне того,
с чем я не справлюсь. Я лишь желаю,
чтобы Он не был так уверен во мне.
– Мать Тереза
Что заставляет тебя улыбаться?
– Кто расскажет, чего пожелал? – спрашивает Лэм. Все дети, набившиеся в комнату, поднимают руки. Директор по поддержке Гэри Лэм показывает на Эндрю, шестилетнего мальчика с кудрявыми каштановыми волосами, похожего на ангелочка.
– Поплавать с дельфинами! – выкрикивает Эндрю, сияя.
Несколько десятков воспитанников лагеря так хотят поделиться похожими идеями, что подпрыгивают на месте.
– Встретить Микки Мауса! – кричит Джордан.
– Купить все, что пожелаю, в магазине игрушек! – отвечает Кендалл.
После каждого озвученного желания по комнате эхом разносятся стоны зависти.
– Что хорошего принесла вам болезнь?
В дальней части круга сидит мальчик постарше – ему около одиннадцати. Он поднимает руку.
– Когда я заболел, моя семья стала ближе. Теперь мы больше времени проводим вместе и делаем всякие веселые штуки.
– Если бы я не попала в детскую больницу, – отвечает следом девятилетняя девочка в розовой бандане, прикрывающей ее лысую голову, – я никогда бы не встретила свою лучшую подружку!
Она держит за руку девочку с косичками в такой же бандане.
– Я начал заново ценить жизнь, – говорит Джейк, консультант и бывший участник лагеря. Ему немного за двадцать. – За последние пять лет я пережил больше, чем многие люди за всю жизнь.
Джейк – не просто гитарист и комедиант, любимец всего лагеря. Он прошел ту же битву, которую эти дети ведут прямо сейчас. Лэм благодарно кивает:
– Как по-вашему, что самое лучшее в раке?
В воздух вновь взмывают руки, и ответить предлагают Мэтью, непоседливому десятилетке с непослушными светлыми волосами. Он ухмыляется и гордо заявляет:
– Лучше всего – возможность посмотреть Раку прямо в лицо и сказать: «Ха-ха, я тебя победил!»
Все смеются.
Семилетняя Элла, которая яростно махала рукой уже несколько минут, не может сдерживаться больше ни секунды.
– Самое лучшее в раке – это возможность попасть в лагерь! – взвизгивает она и застенчиво прикрывает ладошкой рот.
Элла имеет в виду «Хорошие времена» – лагерь педиатрической онкологии, расположенный в исследовательском лесу Университета Британской Колумбии в Мэйпл-Ридж. Он вполне может побороться с Диснейлендом за звание «самого счастливого места на Земле».
Я узнала про лагерь «Хорошие времена» четыре года назад, когда прочитала рассказ в книге «Куриный бульон для души волонтера» и решила посмотреть на это чудо собственными глазами. Увиденное навсегда меня изменило.
У меня на коленях сидит маленькая девочка, легкая, как перышко. Она ерзает и внезапно привлекает мое внимание. Дэни внимательно слушала обсуждение, но не принимала в нем активного участия. Трудно поверить, что эта милая девчушка – тот же грустный болезненный ребенок, который ворвался в мою хижину в первый день, озлобленный на весь мир и нисколько не счастливый.
– Это самый больной ребенок в лагере, – предупредил меня один из волонтеров. – Но пусть это не помешает ей замечательно провести время.
Первые несколько дней Дэни отмалчивалась, но потихоньку прониклась атмосферой лагеря и вскоре расцвела.
Гэри Лэм обходит комнату по кругу, вручая каждому ребенку квадратик бумаги и предлагая написать или нарисовать то, что заставляет их улыбаться.
Дэни хмурит брови и грызет кончик фломастера. Потом она плюхается на живот, меняет фломастер на розовый карандаш и начинает аккуратно выводить печатные буквы.
– Хочешь я тебе помогу? – нервно шепчу я. Бедный ребенок столько перенес за последний год – тяжелое лечение, операции на мозге. Что же может заставить ее улыбнуться?
Она нетерпеливо трясет головой – я мешаю ей думать.
Я обвожу взглядом круг, глядя на Эндрю, Эллу, Мэтью и остальных новых членов моей лагерной семьи. Всего через несколько дней мне придется с грустью с ними попрощаться, покинуть зачарованный лес и вернуться в реальный мир.
– Тебе, наверное, ужасно грустно со всеми этими умирающими детьми, – будут спрашивать друзья.
А я буду в очередной раз объяснять, что процент исцеления детского рака на самом деле довольно высок, поэтому многие из детей выживут и спустя годы вернутся в лагерь уже в качестве консультантов.
Я думаю о том, чем мы занимались все лето. Катались на байдарках в утреннем тумане. Готовили печенье в пижамах. Устраивали эпические сражения из водяных пистолетиков. Пели и плясали, когда душа этого пожелает.
– Пора поделиться нашими улыбками с остальным миром, – сообщает Гэри детям. Ребята следуют за мной по гравийной дорожке к озеру, держась за руки и стискивая в руках десятки шариков, танцующих на ветру и хлопающих их по головам с глухим стуком.
Мы встаем на колени на скрипучих мостках и, начинаем обратный отсчет: «3… 2… 1!» и отпускаем шарики.
– Дуйте! – кричит Гэри, и мы послушно выполняем его команду, глядя на цветные шары, пока они, наконец, не исчезают из вида. Рассматривая толпу малышей, задравших головы, я дивлюсь способности Гэри превратить разговор о детском раке в такой позитивный опыт. Никто даже не задумывается о трудностях. Никто не думает о том, кто вернется следующим летом, а кто – нет.
Дэни смотрит на меня и улыбается. Несколько секунд назад она по секрету позволила мне заглянуть в ее сложенную бумажку с посланием.
Там было написано ярко-розовыми буквами: «Я улыбаюсь, потому что я живая».
– Кэсси Сильва
Жизнь в числах
100 000 000 000 хороших клеток
10 000 плохих
Они пожирают мою жизнь как призраки
7 тонких иголок колют меня
По 1 в день
Я похожа на подушечку для булавок
1200 миллиграммов беспощадной желтой жидкости
2 полных больших мешка
Яд в моих венах
100 раз в день я боюсь
и в 100 раз больше того, что ждет впереди
Мое тело – тюрьма
86 таблеток глотаю в неделю
60 – за один день
Они убивают все плохое и хорошее
10 000 000 волосков вырастают
1 000 000 выпадает
Я – как собака, которая постоянно линяет
10 спинномозговых пункций позади
6 еще предстоит
Каждые 3 месяца из меня выжимают сок
1100 в анализе крови значат, что я иду в школу
500 – остаюсь дома
Числа, как диктаторы, управляют моей жизнью
100 раз в день спрашиваю
«Почему это случилось со мной?»
100 раз не получаю ответа
Как будто кричу на американских горках,
и никто не отзывается
130 недель чистых пыток
39 уже стали историей
Как будто моргаю в замедленной съемке
Сотни людей встретились на моем пути
Шестеро помогают мне,
Мои личные ангелы-хранители
10 наборов чисел, которые управляют моей жизнью
1 болезнь под названием «рак»
Как внезапная контрольная, которую никто не ждал
8 букв в слове «лейкемия»
И только 5 в «жизни».
– Ниша Драммонд, 12 лет
Большое маленькое достижение
– Вы уже помочились?
– Нет. Я пытался, но пока не удалось.
– Если к шести утра не получится, нам придется ввести катетер.
Этот неприятный разговор состоялся вскоре после моей тироидэктомии[1]– лечения рака щитовидной железы. Мне было пятнадцать лет. Уже не мальчик, но еще не совсем мужчина.
После операционного наркоза мне было тяжело открыть глаза, как будто веки придавили сверху бетонными блоками. Я мог приподнять их всего на долю секунды, чтобы оценить обстановку и быстро взглянуть, что происходит, пока меня переводили из послеоперационной в больничную палату.
