От ужаса и неверия в происходящее Макс замер и побледнел, но был не в силах оторвать взгляд от леденящего кровь действия. Вместе с тем перегруженный мозг курьера всё ещё искал рациональное объяснение увиденному и одновременно стремился откреститься от жуткой сцены, пытаясь не воспринимать её как часть окружающего мира. Такую гамму чувств Макс испытывал впервые, он будто смотрел фильм. Самый страшный фильм в своей жизни.

Низкорослое мясное существо с оголёнными мышцами, ещё недавно бывшее малышкой Лизой, издало громкий хрип открывшейся расщелиной рта и зажмурило пустые провалы глазниц, прижимая к себе только что развёрнутый рулон с совсем свежей белой кожей. Кажется, её эмоция означала радость, но Макс не был на сто процентов в этом уверен. Существо приложило к себе новый «наряд», снова издало хрип и высоко подпрыгнуло. Затем остановилось, дёрнулось и принялось натягивать чужую кожу на себя. В том, что кожа ещё совсем недавно принадлежала человеку и была самой что ни на есть настоящей, Макс ничуть не сомневался, уж слишком реалистично выглядела она сама и жировая прослойка изнанки.

Помучившись с новой кожей около минуты, Лиза предстала перед Максом в совершенно ином облике: теперь перед зеркалом громоздкого шкафа, сопя от счастья, разглаживала складки повзрослевшая девочка примерно десяти лет – и совершенно другой внешности. Последним штрихом Лиза с чваканьем вкрутила себе новые глазные яблоки с голубой радужкой, прилагавшиеся к заказу.

– Идеально, мама! Как раз то, что я хотела! – с восхищением кричала повзрослевшая почти на три года Лиза.

Всё той же вальяжной походкой Анна подошла к курьеру и забрала у него оставшиеся свёртки.

– С вами всё в порядке? – озабоченно спросила она. – У вас очень бледное лицо. Ох, что же это я… Где мои манеры? – хлопнула в ладоши Анна. – На улице сегодня так жарко. Не желаете выпить стакан прохладного лимонада?

Слова Анны вывели Макса из ступора, и он мотнул головой в знак отказа, хотя со стороны это больше походило на судорогу.

Курьер моргнул, развернулся на пятках, как солдат почётного караула, и зашагал обратно во двор.

Дойдя до кованых ворот, Макс, также не произнося ни слова, достал планшет и нажал следующую точку.

– Мне нужен твой ус! – Виктория Рощина прицельно и хищно надвигалась на мирно отдыхавшего на ковре трёхцветного кота.

– Ну уж нет! – Муха мгновенно встрепенулся, вскочил на лапы и попятился. – Ты и так у меня все усы уже повыдергала! Попроси у Барсика!

– Нужен ус трёхцветного кота. – Вика сделала молниеносный рывок в сторону Мухи и дёрнула его за белый ус.

– МЯУ! – возмущённо взвизгнул кот и замотал головой, чихая и фыркая.

– Отлично! Ровно пять сантиметров, – с победоносным видом заключила ведьма, осматривая добычу.

Из кухни послышалось приглушённое бульканье, а затем шипение.

– Как раз вовремя, – довольная Вика поспешила к плите, где бурлил и подрагивал котелок с мутной серо-голубой жижей.

Перемешав содержимое деревянной лопаткой, она что-то прошептала и бросила туда только что добытый кошачий ус. Варево забурлило сильнее и, достигнув пика, успокоилось.

– Так, – протянула Вика, возвращаясь к толстой потрёпанной книге в кожаном переплёте, лежавшей на обеденном столе. Ведьма ещё раз пробежала глазами рецепт «Драконьего зелья», который и так давно знала наизусть. – Коготь летучей мыши, – она открыла кухонный шкафчик и достала из баночки с надписью «Огурчики от бабы Нюры» маленький тёмный коготок. – Теменной волос кикиморы, – этот ингредиент хранился в холодильнике рядом с пучком укропа. – Два пера алконоста. – Вика надела заранее приготовленные сварочные очки и, вытащив из плотно закупоренного кувшина два ослепительно – в прямом смысле этого слова – сияющих пера, бросила их в котелок.