Я хорошо знал расположение Valencia относительно Los Angeles. По моим предположениям, лететь нам предстояло минут десять-пятнадцать. Я тоже закрыл глаза, стараясь помолиться и настроиться на случающееся.

Вертолёт чуть качнулся и мягко оторвался от земли. В иллюминатор было видно, что вместе с нами взлетали ещё пять машин. Вначале под нами пронеслись строения аэродрома, потом, набирая высоту, мы полетели вдоль 405-го фривея на север. Пейзаж внизу был монотонным – дома, машины, деревья, небольшие, трудно различаемые фигурки людей. «Интересно, – мелькнула мысль, – догадывается ли кто-то сейчас о том, что в данную минуту решается вопрос их жизни, что возможны необратимые перемены, что дальше не будет так, как до сегодня?». Внутренний голос попытался остановить нелепые рассуждения, потому что я и сам пребывал в не меньшем неведении относительно перспективы, чем мужчины и женщины внизу. Я пил кофе и старался ни о чём не думать. Внизу узнаваемо проявился 210-ый фривей, переполненный автомобилями, – утренний трафик был в разгаре. Пилоты развернули машину резким креном влево, и мы понеслись над фривеем номер 14. «Стало быть, скоро посадка. Ладно. Ты под защитой Матери Мира. Не бояться, не волноваться, не торопиться с выводами».

Первым по небольшому трапу спустился генерал. Его встречала группа военных в полевой форме. Один из них, похоже, старший по позиции, пытался официально доложить об обстановке, но Петерсон остановил его, отдал честь и протянул руку для приветствия. Они обнялись и направились в сторону штабной палатки, развёрнутой неподалёку.

Вертолёты приземлились на большой поляне в окружении невысоких холмов. Я попытался пройти ближе к лесу, но меня остановил выросший ниоткуда военный с автоматом. Ничего не оставалось, как вернуться к Патрику, сидевшему неподвижно с закрытыми глазами на раздвижном столике. У него так же, по-видимому, был военный навык не терять времени для того, чтобы немного поспать. Мне не стоило особенного труда убедиться в том, что я единственный, кто выспался и чувствовал себя вполне неплохо, если данное определение состояния вообще подходило для настоящего момента. Тем не менее, как я ни старался усмотреть инопланетный корабль, как ни вертел головой, всё оказалось тщетным.

Из штабной палатки выглянул генерал Петерсон и взмахом руки пригласил нас с Патриком. Внутри обстановка была похожей на ту, что меня встретила в аэропорту Van Nuys: военные с ноутбуками, планшеты… Меня представили, и я тотчас почувствовал особое почтительное внимание к собственной особе. Все с нескрываемым интересом рассматривали человека, в адрес которого инопланетяне передали письмо. Наш прилёт взбодрил всех, – легко считывалась усталость от неопределённости и непонимания. В палатке стоял хороший рабочий шум: кто-то что-то кому-то докладывал, другие принимали информацию, распечатывая на принтере материалы.

Генерал подвёл нас к карте и стал рассказывать:

– Здесь, в двух милях от нас, объект. Сейчас у них включён невидимый режим, что не позволяет наблюдать за кораблём. Наши специалисты подключат к вам специальные датчики и камеры, позволяющие наблюдать картинку в диапазоне триста шестьдесят градусов и записывать все звуки. Мы будем следить за вами каждое мгновение. Вам не о чем беспокоиться, никто не сможет причинить вам вреда. Мы подвезём вас на автомобиле до границы со стеной, которая окружает корабль, а дальше вы пройдёте сами. Мы, соответственно, будем отслеживать вас и ваши контакты по мониторам. Не спрашивайте, как вы найдёте вход, – я не смогу вам ответить на этот вопрос. Но предполагаю, что они следят за всеми нашими передвижениями, и уверен, что они имеют возможности определить вас, выделив из группы. Мне так кажется, ибо анализируя собранную на сегодняшний момент информацию о неопознанном объекте, с высокой достоверностью можно сказать, что мы имеем дело с цивилизацией, превосходящей человеческую по всем параметрам. Ваша миссия уникальна, и мы рассчитываем, что с вашей помощью нам удастся получить больше достоверной информации о наших нежданных друзьях. Я бесконечно надеюсь, что с нами вышли на контакт именно друзья по космосу, хотя…