– Я даже боюсь спросить какому, – мне не удается скрыть сарказм, сквозящий в голосе.

– Напрасно язвишь. Первое правило: не уводить мужика из семьи. И, главное, они выглядят, как обычные девчонки, а не как экскортницы, у которых ценник на лбу написан.

Насчет "выглядят, как обычные девчонки" я бы поспорила. Первая кандидатка сидит напротив меня, рассказывает нехитрую биографию из серии: "приехала, не поступила". А я мысленно посылаю Максу призыв выгнать ее немедленно. Гордей на такое не купится. А я с такой не решусь иметь дело. Лицо наглое, глаза цепкие, говорит без умолку, а сама ощупывает меня взглядом, оценивая стоимость одежды.

– Мы тебе позвоним, – Макс замечает мой напряженный взгляд и мягко спроваживает ее, оборвав на полуслове.

Вторая ничуть не лучше первой. Короткая юбка леопардовой расцветки, сожженные пергидролем волосы и накачанные ботоксом губы в половину лица. И только глядя на эту девушку, которая явно родилась уже в этой леопардовой тряпке, понимаю ужас ситуации. Потому что одно дело – нафантазировать себе, что я могу контролировать ситуацию. А другое дело – воочию увидеть этих стерлядей. Господи, я приехала сюда выбирать любовницу мужу! Резко встаю, едва не опрокинув кресло, подхожу к окну и глубоко вздыхаю, чтобы не расплакаться при посторонних людях.

– Мы тебе позвоним, – скороговоркой выпаливает Макс, чуть ли не силой выталкивая девушку из кабинета.

– Не, ну а шо? А када? А ты ж сказал… – сопротивляется леопардовая Барби. – А я ж за дороху заплатила.

– Вот, держи на такси, – Макс сует ей в руки деньги и захлопывает дверь.

В этот момент я всхлипываю, не сдержавшись.

– Так, спокойно! Посмотри на меня! – он одним прыжком пересекает кабинет и обнимает меня сзади, крепко прижимая к груди.

– Не нужно, Макс, дай мне две минуты побыть одной.

– Тебе не нужно быть одной, у тебя есть я, – шепчет он и мягко, но настойчиво поворачивает меня лицом к себе. – Иди ко мне, – он подставляет плечо под мое мокрое от слез лицо. – Вот так, все хорошо, – его рука мягко похлопывает меня по спине, словно я ребенок.

Когда Белка была маленькая, я так же успокаивала ее.

– Все будет хорошо, мы вместе справимся, – сильными пальцами он берет меня за подбородок, поднимая голову, и слегка прикасается губами к краешку моего рта.

Замираю в руках Макса. Странное чувство: чужой мужчина так близко. Меня окутывает его запах – смесь дорогого мыла и ненавязчивого одеколона с нотками свежести синего оттенка – "Наутики" или классического "Давидофф".

– Не нужно так близко… – кладу руку на его грудь, чтобы отодвинуть от себя, и пальцы сами натыкаются на рельефные бугристые мышцы.

– Нужно, – шепчет он. – Мне лучше знать. Я – твой психолог.

– Психологи так себя не ведут, – нажимаю чуть сильнее, отталкивая его.

– У меня своя методика, – не сдается Макс и кладет руку на мои пальцы, поглаживая их. – И она работает. Тебе ведь легче, правда?

И тут я понимаю, что он прав. Мне и в самом деле стало легче.

– Послушай меня, Настя, – он вдруг резко прижимает меня к себе, обнимая двумя руками, – просто доверься мне, не думай, плыви по течению, делай, как я скажу. И будет все так, как нужно! И, главное: доверься своему телу. Оно умнее, чем мозг. Оно лучше знает!

– Это не так, Макс!

– Это так, Настя! Твой мозг сопротивляется, шепча, что нельзя обниматься c чужим мужиком. А тело расслаблено, ему хорошо. Ты же балерина, ты умеешь слушать тело и доверять ему. Твои мышцы сейчас, как вата.

Это звучит ужасно неправильно, но он прав. Телу не хочется, чтобы его выпускали из этих крепких мужских рук. Да, я это осознаю. Но все же…