Бегло просмотрев договор, Настя наткнулась на этот пункт, подняла глаза на Гордея, и он увидел блеснувшие между ресницами слезы.

– Ты же сама говорила о доверии, Настюша, – мягко заметил он.

Он и в самом деле считал, что важнее доверия нет ничего. Особенно когда речь идет о ребенке. Если все же выяснится, что Аристарх – отец Белки, как он, Гордей, посмотрит в глаза дочке? Как выдавит из себя эту фразу:

– Ты не моя?

После того, как ночами вставал менять ей памперсы. Как водил в цирк, зоопарк и на каток. Как, улыбаясь, фотографировал ее первые шаги, подбадривая:

– Ну, иди к папе! Еще шажок, и еще! Вот так! – и, раскинув руки, ловил ковыляющую кроху, прижимая ее к себе.

Можно, конечно, просто промолчать. В конце концов, не тот отец, кто зачал, а тот, кто вырастил. Но Гордей слишком хорошо знал самого себя. Изворотливость адвоката и умение врать не краснея, он оставлял за порогом дома. А в семье требовал правды. Поэтому и предложил Насте пожить отдельно, когда осознал, что между ними разверзлась пропасть недоверия. Жена поняла его. Она вообще всегда его понимала. Но Настя – взрослый человек. А Белка еще ребенок. Нужно ли нагружать ее правдой и подробностями? Он был уверен, что нет. Ни в коем случае! Слишком много примеров перед глазами. Дети, которые не выдержали сложностей родительских отношений, и скатились в наркоту или стали постоянными пациентами дорогих и закрытых психиатрических клиник. Такой судьбы для дочки он не допустит!

Несмотря на свою требовательность, Белка – это все, что у него есть. Его самого воспитывали в строгости. И свой жизненный успех Гордей считал результатом спартанского воспитания. Так что лучше пережать, чем недожать. Особенно среди людей его круга, в котором богатые родители были все время озабочены тем, как бы скрыть грешки напортачивших избалованных мажорных деток, которые то сбивали пешеходов на папиных крутых тачках, то спьяну топили в океане яхты с экипажем на борту, то избивали прислугу.

Пока что идея с открытым браком сработала на "ура". Впервые за много лет Гордей проснулся без камня на сердце и чудовищной скуки в душе. В конце концов, он это заслужил. Ведь у него даже секретарши нет, чтобы раскладывать ее на столе, когда босс не в духе. Женская мудрость – она в том, чтобы вовремя смолчать и закрыть глаза. И сделать вид, что ничего не понимаешь. Вот Гордей и научит Настю этой мудрости. Пришло время повзрослеть.

Анастасия

Не знаю, как я дожила до того момента, когда за Гордеем закрылась дверь. Теперь можно не сдерживаться. Опускаюсь на пол в кухне, в уголке между круглым диванчиком и стеной, вцепляюсь в ножку стула и даю волю слезам. Врет он все! Не сердцем чую – маткой. От него пахнет чужими бабами. Я слишком хорошо знаю своего мужа. Когда наши чувства были на пике, и мы еще не спали ночами, устраивая марафоны любви, Гордей утром выглядел так же. Довольный, как сытый хищник. Как-то рано утром, после того, как мы половину ночи любили друг друга, и на рассвете он заснул мертвецким сном, я шутя нарисовала на его спине и шее оранжево-черные полоски: черные – карандашом для глаз, оранжевые – румянами, пока он досыпал последние и самые сладкие полчаса до будильника.

Рассматривая боевой раскрас в зеркале, Гордей притворно нахмурился и грозно спросил:

– И как я теперь в суд поеду? Вот скажи мне, вредительница! Эта ваша женская гадость, наверное, простой водой не смывается. Недаром так дорого стоит! – он дотянулся до полоски на шее и потер ее пальцем.

Косметика от Кардена слегка размазалась, но не сдалась.