Тихонько ступаю босыми ногами по полу и старясь не шуметь подхожу к кухне. Заглядываю внутрь, а там только разбитая банка. И ни Ильи, ни парня. Подхожу к клубничному фиаско и начинаю убирать испорченный продукт.

- Да ты издеваешься что ли?! – поворачиваю голову на стоящего рядом Илью.

- Что?

- Я сказал тебе переодеться, а это что?! – приподнимает края моего платья.

- Платье.

- Платье, которое не прикрывает жопу? Тогда в чем его отличие от футболки?!

- Все оно прикрывает. Ты сам мне подол поднял, - выпрямляюсь во весь рост и одергиваю платье. – Не понимаю, чего ты бесишься?

Илья долго меня осматривает, хмуря лоб, а потом совершенно неожиданно кидает в меня тряпкой.

- Ты, кажется, собиралась убирать? Так убирай, - немного отталкивает меня в сторону и ставит чашки на кухонный стол.

Ну козел, получишь ты еще у меня. Скотина неблагодарная, блины я ему еще буду готовить. Ну подожди, а борщ я тебе все-таки сварю, гад. С туалета не выйдешь. Поселишься в этом гробу, я тебе даже крест на двери повешу и огорожу цветами.

- Я не просил драить весь пол. Ты кофе будешь?

- Буду, - споласкиваю тряпку и кидаю на кухонную стойку. – А у тебя когда-нибудь появится на кухне кран или так и будешь с пипирки мыть посуду?

- С пипирки ее моешь ты.

- Ты знаешь, что я имею в виду. Ты бы лучше машину свою продал и провел в дом воду, чтобы ребенок мылся в ванной, а не на улице. И желательно своему сыну уделял внимание, а не только оставлял какой-то тетке.

- Ты нарываешься, Аня, - вполне серьезно произносит Илья, смотря на дверь. – Проходи, Юра. Сейчас Анна Стрельничиховна будет кормить нас блинами. Да, Анна?

- Да, Илья Купидонович. А сгущенки у вас нет?

- Нет, дорогая, только варенье. Там еще есть в холодильнике. Больше не разобьешь? – шепчет мне на ухо.

- Нет, - поворачиваюсь к парню. - Простите, Юра, а вы кто и что здесь так рано делаете?

- Мы друзья, - смеясь произносит Юрий. – Я приехал ночью, ну и ложиться было уже глупо, вот мы и решили поработать. Разбудили, наверное, вас, Анечка?

- Нет. Я сама проснулась. Вы теперь здесь будет жить? – ставлю на стол банку, а сама понимаю, что мой вопрос совершенно бестактен.

- Нет. Всего несколько дней погощу.

- Понятно, - вообще-то ничего непонятно, с чего эта новость меня расстроила?!

Илья разливает кипяток по чашкам, садится за стол и рукой хлопает по стулу, мол садись уже. В итоге, завтрак, на который я возлагала какие-то непонятные надежды, прошел просто никак. Симпатичный Юра о чем-то постоянно трещал, пытаясь втянуть меня в разговор. Боже, как можно обсуждать такую чушь как виды лобзика?! Кажется, от скуки я даже уснула, но проснулась, как только поняла, что тарелка с блинами пустеет.

- Подождите, это для Матвея, - выхватываю тарелку и тяну к себе. – Если вы не наелись, я могу вам сделать яичницу.

- Мы наелись, Аня, - вставая из-за стола, кидает Илья. – Пойдем, Юра.

И даже не взглянув на меня, и не поблагодарив, вышел из кухни, прихватив с собой бутылку воды. Юра тоже не заставил себя долго ждать, окинув меня внимательным взглядом, ушел вслед за Ильей. Осталось только разобраться, от чего мне так паршиво…

***

Ровно три дня я ощущаю себя невидимкой, ну или пустым местом, хотя по сути это то же самое. Илья вообще не смотрит в мою сторону, только весь день проводит со своим дружком, и если бы не Матвей, я бы сошла с ума от скуки. Даже портить борщ нет никакого желания.

- Я кому говорил не лезть на крышу?! Что нужно сделать, чтобы ты это уяснил?! Хочешь шмякнуться головой об землю и больше не встать? Я кого спрашиваю, Матвей?!

Это еще что за фигня? Кладу черпак на тарелку и иду на голос Ильи.