Как видим, культурные системы возникают, формируются и изменяются, безусловно, под воздействием природных факторов, в тесной связи с ними, но все же ими не определяются.

Особый взгляд на соотношение природы и культуры характерен для теории, где культура понимается как мир символов. Создатель этой теории, немецкий философ Э. Кассирер, считал, что культура возникает в результате деятельности человека, творящего символы: «человек – животное, творящее, созидающее символы». Другие животные приспосабливаются к природе с помощью инстинктов, а человеческие инстинкты несовершенны, поэтому человек просто не выживет как вид, если не сможет создать новую реальность – «символическую Вселенную». Символ – это феномен, главная особенность которого в том, что он создан человеком, а не найден в природе. Труд, все виды деятельности, по Кассиреру, определяют человека. Благодаря этой деятельности человек властвует над природой. Символ – это и религия, и искусство, и миф, и язык. Их содержание произвольно, поскольку оно – результат свободного творчества. Объединяет их общее происхождение – деятельность, а также значимость для человека. Человек воспринимает созданные им же символы как главную реальность, как значимую реальность, как ценностный мир. Человек даже поклоняется символам, например, в религии.

Единство природы и культуры символически представлено самим обликом человека. Конфликтуя с природой, покоряя ее, человек, тем не менее, всегда рассматривал природу как собственное продолжение. Тело, данное человеку от природы, под воздействием культуры становится знаком, оно одевается в одежды, украшается макияжем, включается в пространство жилища. Да и жилище – это модель природы, оно иерархически организовано, «красный угол» символически связан с храмом, а храм – с мировым целым.

Природа вокруг превращалась в культурный ландшафт – регулярный парк с триста лет стриженым газоном, искусственными гротами. Возникшая в последнее время в ландшафтном дизайне мода на «естественную» природу предлагает иметь в саду как бы дикие уголки с высокими полевыми цветами и разнообразными колосками. Это свидетельствует, пожалуй, о новом видении соотношения природы и человека, что и выражается в соответствующей символической форме.

Природа и культура всегда встречаются, скрещиваются и разными способами взаимодействуют на уровне индивида. Реальные механизмы этого взаимодействия сложны, они, скорее всего, остаются на пороге понимания и для современной науки. Диапазон этого взаимодействия широк: от романтизации культуры и, соответственно, всего, связанного с властью человека над природой, его собственной природой в частности, до романтизации природы, а вместе с ней – наличного состояния вещей, которому человек не может противодействовать.

Многие европейские ученые и философы усматривают источник культуры в способности человека к игровой деятельности. Уже у Платона можно отыскать суждения об игровом космосе, а у Ф. Шиллера представлена довольно развернутая теория искусства как игры. Концепция игрового генезиса культуры нашла отражение в трудах Х.Г. Гадамера, анализировавшего историю и культуру как своеобразную игру в сфере языка. В своей работе «Основные феномены человеческого бытия» Е. Финк включает игру в число пяти феноменов человеческого бытия, таких как смерть, труд, господство, любовь. Но игра пронизывает все остальные феномены, без игры, по мнению Е. Финка, человеческое бытие погрузилось бы в растительное существование. Следовало бы, утверждает автор, когда-нибудь собрать и сравнить игровые обычаи всех времен и народов, зарегистрировать их и классифицировать огромное наследие объективированной фантазии, запечатленное в человеческой игре. Это была бы история «изобретений» совсем иных, нежели традиционные артефакты культуры, орудий труда, машин и оружия, но не менее важных для понимания культуры. Поскольку для человека игра объемлет все, она и возвышает его над природным царством. Здесь и возникает феномен культуры.