Но эта новая Восточная Европа включила теперь, по Сталину, Румынию, Болгарию, Венгрию и Финляндию, образовав причудливую конфигурацию сравнительно с традиционным пониманием этого понятия[353]. Попытка Бевина в вопросе Сталину вывести предмет обсуждения за пределы Европы привела к тому, что понятие германских инвестиций зримо сконденсировало четкие определения западной и восточной зон, при этом восточная зона была ограничена Восточной Европой, тогда как западная зона – это было все, что к западу от нее. Возникла дихотомия советская зона / весь остальной мир.

Это геополитическое районирование было достаточно нежестким, нечетким по сравнению с традиционным географическим районированием. Второй его признак – это обособленность от реальной географии. Так, Бевин, оперируя применительно к вопросу о германских активах в других странах признаком «к западу от зон оккупации Германии», был вынужден включить сюда и Грецию, реально находящуюся юго-восточнее и южнее основного геополитического разлома. Геополитическое пространство было сформировано по отношению к традиционному географическому пространству как анаморфированное – это, по-видимому, одно из условий его существования и функционирования.

Акцентирование Бирнсом проблемы акций германских предприятий в его вопросах Сталину привело к дальнейшему упрочению уже сложившейся дихотомической геополитической картины мира, которая, по Сталину, должна была быть достаточно простой и понятной, и при этом быть соотносимой с реальной географией. Поэтому вопрос о географическом разделении места правления предприятия и размещения самого предприятия был решен им однозначно: важнее конкретное место размещения или нахождения предприятия, место правления предприятия как менее важный признак было отсечено. Перекрестные вопросы Бевина и Бирнса Сталину позволили выяснить, что размещение германских активов в советской зоне оккупации или за ее пределами являлось фактически универсальным, синтетическим признаком дифференциации вновь формировавшейся геополитической картины мира.

В этой картине мира был образован своего рода анклав – нейтральная зона, состоявшая из Чехословакии и Югославии, занятых советскими войсками. Однако Сталин отказался от немецких активов, находившихся в этих странах, а также в Западной Австрии. Восточная Австрия по признаку германских активов была отнесена Сталиным к восточной зоне.

В итоге можно выделить признаки глобального геополитического районирования или зонирования, проведенного союзниками на Потсдамской конференции. Это: 1) германские инвестиции, 2) акции германских предприятий,

3) германские заграничные активы – фактически дополняет первые два, частично включая их в себя; по содержанию это более широкий признак;

4) право на германское золото (от которого СССР отказался); 5) зоны оккупации. Последний, 5-й признак, по сути, стал исходным основным критерием 1-го этапа геополитического районирования. В целом можно наблюдать, как решение довольно частного вопроса о немецких репарациях привело к тотальному геополитическому размежеванию.

Геополитическая картина мира Сталина была четко дихотомичной, основанной на бинарных оппозициях: восточная зона/западная зона, Восточная Европа/остальной мир. Восточная Европа в геополитическом смысле вобрала в себя Румынию, Болгарию, Венгрию, Финляндию, Польшу – в скрытом виде, ибо в дальнейшем был обсужден по инициативе Сталина вопрос о приглашении Польши на Совет министров иностранных дел союзников – и восточную половину Австрии. Нейтральная, или буферная зона была образована