«Интересно, а где он там сворачивать собирается?» – подумал я, продолжая безудержно врать.

– У нас недавно немцы приехали, переселенцы с Поволжья, так он их дом поджег!

– Страшная у вас какая жизнь, – он переключил передачу. – И как тебя мать не боится одного отпускать?

– А чего бояться то? – на миг ослабив бдительность, наивно спросил я.

– Мало ли… – он вновь задумчиво покосился на меня.

Я насторожился и замолчал. Машина проехала еще километра четыре, и шофер остановился.

– Мне направо тут, – повернулся ко мне.

Не знаю, то ли пошутить он решил, слушая мое вранье, то ли и правда это маньяк какой-то был, но он внезапно подался ко мне, вскинул руки и заорал:

– У-у-у-у-у!

Скажу честно, напугал он меня очень сильно. Недолго думая, я изо всех сил ткнул торцом рукоятки тяпки ему в глаз и рванул дверь. Сзади раздался крик боли. Не оглядываясь, я вывалился из кабины, напоследок махнув назад острием крепко зажатой в левой руке тяпки. Судя по ощущениям, попал во что-то мягкое. Обратным движением откинутая тяпка угодила в лобовое стекло, которое хрустнуло и покрылось паутиной трещин. Я свалился на обочину, ободравшись об гравий, оттуда в глубокий, заросший кустами кювет и со всех ног кинулся бежать.

Километра три так бежал вдоль дороги сломя голову, но тяпку умудрился не потерять. Когда выдохся, то упал в кустах и долго лежал, сквозь хриплое дыхание пытаясь услышать шум погони. Отдышавшись, осторожно выбрался на дорогу и пошел домой, вздрагивая при каждом шуме. Пару раз прятался в кювете, заслышав звук едущих машин, но это оказались другие машины. Дома мне попало за порванную рубашку и ободранный бок, но про напавшего шофера я родителям не рассказал, опасаясь, что мне сильно попадет. Машину эту я больше на дороге не встречал… Но на всякий случай кроме тяпки брал с собой на практику нож.

– Интересное у тебя детство было. У меня тоже похожий случай был.

– Расскажи.

– Слушай…

– Он разговаривает сам с собой? На два голоса?

– Как видите, точнее, как слышите. Расщепление личности, как оно есть.

– Диссоциативное расстройство7, кто бы мог подумать? Второй голос не похож.

– Разговор записан тогда, когда пациент был в одиночке.

– Видеокамеры там нет?

– Камеры, к сожалению, нет, только микрофон и магнитофон.

– Знаете, Олег Александрович, я бы на вашем месте поставил камеру, – вытянул перед собой руки, хрустнув переплетенными пальцами. – Хотя, по нему уже не стоит, но на перспективу пригодится.

– За какие средства, Николай Васильевич? – Олег Александрович состроил постную мину и снова наполнил стаканчики.

– Вот об этом я и хотел поговорить, – Николай Васильевич поставил на стол дорогой кожаный дипломат и, щелкнув замочками, открыл. Подняв крышку, повернул дипломат к Олегу Александровичу. – Здесь хватит и на камеру; и на дачу, которую вы все не можете достроить; и на вашу молоденькую любовницу…

– За что? – Олег Александрович был не в силах оторвать взгляд от содержимого кейса.

– За этого пациента… Надо его отпустить…

– А если он опять кого-нибудь прикончит? Кто будет отвечать?

– Он вполне смирный…

– Только с виду. Поначалу, когда ему случалось остаться в палате одному, он с остервенением оплевывал и пачкал стены.

– Олег Александрович, тут очень хорошие деньги… Организуем побег…

– Кто будет отвечать?

– Побег организуем через санитара, есть одно чмо на примете.

– Все равно, за слабый контроль огребу по полной.

– Вам привезут похожий труп с острой сердечной. В отчете патологоанатома все будет чисто. Спишете как умершего и забудете.

– Если его поймают? Пальцы то есть в базе.

– Не поймают. Об этом будет кому позаботиться.